кошмара. Но вспомнив о Ханне, резко притормозила у подножия лестницы и распорядилась:
– Бергит, пригласи, пожалуйста, ко мне Арена.
– Хорошо, госпожа, – впервые за долгое время проговорила девушка, как по мне, та ещё «молчунья», и поспешила к неприметной двери, ведущей в небольшую казарму. Ее я осмотрела совсем недавно, и у меня тоже был ряд предложений по изменению этого убогого помещения, но всё упиралось в деньги и свободные руки.
Добравшись до своей комнаты, я ненадолго замерла на пороге. Сейчас, после увиденной башни, я убедилась, что покои мои мрачные и об уюте не могло быть и речи. Темные каменные стены, закопченный камин, массивная мебель и затертые покрывала.
– Ничего, и сюда доберусь, главное – чисто и тепло, – подбодрила сама себя и решительно направилась к столу. Едва я успела разместиться в кресле, как в дверь постучали, и после дозволения войти в покои вошел Арен в сопровождении Бергит.
– Звали, леди Лиат?
– Да, Арен, надо в подвале положить на место камни, нужны крепкие парни. Есть у тебя такие?
– Есть, госпожа, но… – замялся мужчина и, взглянув на меня исподлобья, невнятно проговорил, – темное это место, никто оттуда живым не выходил.
– Я и Бергит вышли.
– То женщины, а мужчины исчезают, – заупрямился капитан замковой стражи, заставив меня усомниться в своем выборе. Я была уверена, что переубедить суеверного, судя по поджатым губам и неуступчивому взгляду, мужчину мне не удастся, поэтому предложила:
– Можем проводить и покараулить воинов, пока они камни не вернут на свои места.
– Эээ… – растерялся Арен, зависнув на несколько минут и не найдя подходящего аргумента, но всё же проговорил, – соберу людей.
– Хорошо, сегодня уже поздно, завтра с утра?
– Да, госпожа, – почтительно склонил голову мужчина, тотчас ретировавшись, стоило услышать, что может идти.
– Бергит, что за суеверия? Ты ничего не рассказывала, – спросила, как только мы остались вдвоем.
– Слухи то, небылицы, – отмахнулась девушка, устраиваясь на сундуке, и принялась перетирать в ступке очередные семена незнакомых мне трав, – по деревням ходит разговор, будто главы родов призывают раз в год к себе мужчин и уводят в подземелье, а после оттуда не возвращаются.
– Почему раз в год? И что, время как раз подошло?
– Нет, весной обычно, – хихикнула девушка, – да только думаю я, что в день Святой Дормы налог надо главе отдавать, а им нечем, вот и прячутся по лесам. А люди выдумали себе сказку и детей пугают.
– Бергит, так ты не местная? – проговорила, заметив легкое пренебрежение к местным жителям.
– Учитель с собой позвал, меня и брата… мы из земель рода Эйвинсов. Они ближе к королю, и там люди другие, а здесь, в горах дремучие совсем.
– Ясно, а зачем поехала?
– Виллум заметил во мне дар лекарский и обещал научить всему, а лекари всегда в достатке жили. Кто ж знал, что на чужбине я брата лишусь… возвращаться уже некуда, дом продали, а родных, кроме