не смей ко мне являться без предупреждения! Не смей впредь оскорблять правящую семью и разговаривать с правителем таком тоне! – кричал он ей вслед.
Его возраст давал о себе знать, потому что он еле выговаривал эти слова и теперь у него началась отдышка. Соломон сильно пошатнулся, споткнулся и ухватился за руку гвардейца, что придержал его одной рукой. Ориана вся дрожала, но сдерживая себя, она гордо прошла прямо по коридору в свое крыло в замке. Казалось, коридоры замка бесконечны, но она уже вышла из крыла правителей. Теперь Ориана бежала в свою комнату со всей скоростью, что у нее была и ее плач эхом раздавался по коридору. Она прикрывала рот руками, стараясь приглушить свою внезапно нахлынувшую слабость. Резко забежав в свою комнату, она захлопнула дверь за собой и заперла ее. Прижавшись к большой двери спиной, она ощутила слабость в ногах и сползла вниз на холодный пол. Ей казалось, что внутри нее образовались тысячи дыр, сквозь которые наружу выскальзывают все хорошие воспоминания об этой жизни. У нее было ощущение, что из её души вырвали самое дорогое и важное для нее. Это заставило ее еще больше расплакаться и прижать руки в груди. Сердце болело, и она не хотела отпускать то, что копилось в ней годами, но обязательно должно было уйти от нее. Плачь срывался на крик и принцесса не могла понять такого предательства в свою сторону. Она долго плакала, однако в дверь позади нее резко постучали и она, испугавшись этого резкого жеста, отпрянула от двери. Резко вытерев свои слезы, он взглянула на себя в зеркало. Глаза опухли от слез, сузились и были красными. Волосы были не в лучшем виде, да и бояться ей уже было нечего. Она потянулась к двери и отворила её настежь. Перед ней стоял Азур, который потерял её из виду сразу же после того, как она покинула торжественный зал. Он вошел в её покои, пересекнув дверной проем и закрыв за собой дверь. Ориана тут же кинулась в его объятия, лишь там находя покой для своей души. Он погладил её по голове, ожидая, когда она придет в себя и сможет обо всем ему поведать.
– Я заберу тебя, – сказал он ей, выслушав все то, что ей сказали император и императрица, – Никто больше не посмеет так с тобой обращаться.
– Мне больше ничего от них не нужно. Я уеду и буду рядом с тобой, если это их успокоит, – говорила она, всхлипывая.
– Кто бы мог подумать, что они окажутся настолько гнусными. Зачем им выдавать тебя замуж? Они ведь знают о нас с тобой.
– Они считают меня опасной. Олеан полагает, что я решусь покуситься на трон ее сына. Как же это нелепо звучит. Разве я когда-нибудь заставляла их усомниться в себе?
– Не бойся, я рядом с тобой и я не позволю им выдать тебя замуж за него. Я попрошу твоей руки и мы уедем отсюда. Пусть весь мир узнает о том, как несправедливо правитель и его жена поступили с тобой. Они не достойны носить эту корону.
Ориана впервые за весь день улыбнулась, найдя поддержку у своего возлюбленного. Она крепче обняла его и внутри нее поселилась теплая мысль: она была безмерно рада тому, что он есть в её жизни. Эта теплая мысль залатала все недавно