живём. Думаем в ипотеку влезть, сколько можно по чужим углам маяться, но который год только думаем, дальше дело не идёт. А тут так, погулять выбрались. Моя красотуля, – показала в сторону малышки лет трёх, старательно перекладывающей лопаткой песок из одной кучки в другую.
– Ого, как на Олега похожа! – ничуть не соврала я.
Действительно, дочка Ани была копией Олега. Они сыграли свадьбу примерно через три года после нашей с Вовой, нас приглашали, но мы не сумели вырваться, вернее, я нашла повод не ехать, ноги не несли в родной город. Хотелось забыть всё, что связано с ним, кроме родителей, конечно. Если бы они в то время сказали, что переезжают в Кейптаун, я бы поддержала. Лучше приезжать в гости в самую южную точку Африки, чем в парадную, где выросла и могла в любой момент встретить отца своего ребёнка.
Какое-то время мы с Аней общались, переписывались, поздравляли друг друга с новым годом, Рождеством, днями рождения. Постепенно общение сошло на нет. У каждой своя жизнь, печали и заботы, не до дружбы стало.
– На работу нужно было, ключи случайно забрала, – сказала Аня. – Пришлось с Василиской ехать, Олег после суток.
– Он всё ещё на скорой?
– На ней, – Аня недовольно повела носом. – Не зря говорят «скоряк – это диагноз», а я после декрета не стала выходить, задолбало, терапевтом пошла в частную. Благо работы чуть всего – заключения подписывать, капельницы красоты назначать, детокс и всякое такое, хроников и дэпников точно нет. График приемлемый, хоть семью вижу, зарплата нормальная, особенно когда в двух филиалах сижу. Олегу говорю, уходи со скорой, не работа, а издевательство. Нет… сдохнет скорее, чем уйдёт. А может, и правда кони двинет от пьянки, – вздохнула Аня, я вместе с ней.
О том, что скоряки пьют, всем известно. Работа изматывающая, убивающая даже. Контингент чаще всего сомнительный, дегенераты, бабульки-истерички, дедки-дементики, ДТП со смертельными исходами, когда вместо человека кровавое месиво остаётся… ещё и начальство даёт просраться, во всех бедах виноватыми выставляя, бумажной работой завалили по самые уши.
И Олег начал пить, Аня какое-то время входила в положение, сама работала там же, бок о бок с мужем, была верным соратником, другом, а то и собутыльником, теперь – всё.
– Меня, кстати, Кристи наша пристроила, через Сабурова. Он же теперь пластический хирург, круговая подтяжка, блефаропластика, липофилинг лица, всё такое. Важный, капец просто! Но имеет право, ничего не скажешь, не у каждого своя косметическая клиника с филиалами на каждом углу. В Москву пробился, в Сочи.
– Да уж, не у каждого, – горько усмехнулась я.
– Ты же тоже косметолог? Не сменила профиль?
– Собираюсь менять на продавца на рынке. Сыр «Российский», «Пошехонский», окорок «Тамбовский»…
– Что случилось, Мил? – Аня внимательно на меня посмотрела.
– Долго рассказывать, – отмахнулась я.
– Я не тороплюсь, – мягко ответила Аня,