третьем этаже. Почти надо мной, судя по описанию.
– Ио, – шепнула она, – тебе не кажется все это странным?
– Что именно? Потому что тут все странное.
– Это реалити-шоу… Как-то все организовано не так. Странный отбор, странные участники. Организаторы, словно сами не знают, что делают.
– Честно говоря, мне просто не с чем сравнивать. Я думаю, что вначале всегда так – несколько сумбурно. Но потом, когда начнут складываться какие- то отношения между участниками…
– А ты думаешь, они этого хотят? Мне кажется, они совершенно не думают ни о каких отношениях, иначе не расселили бы нас так далеко друг от друга. Обычно живут все вместе, табором. Комнат тут полно, могли бы выделить все рядом, а они, словно специально, растыкали нас поодиночке. И алхимик этот дурацкий, он ведь нам откровенно голову морочил…
Я задумалась. А вот мне не показалось, что нам морочили голову – бородач выглядел этаким профессором, вынужденным вбивать в голову первокурсникам азбучные истины. И откровенно сердился, видя нашу инертность и непонятливость. Это с одной стороны. А с другой… Я просто не могла поверить, что в наше время кто-то действительно всерьез занимается такой архаикой – кровь гадюки, кости сгоревшего грешника. Что там у него ещё было? А, сок волчьей ягоды и толченый янтарь.
Тут мы дошли до столовой и замолчали. Нам подали какую-то кашу, вроде бы, ячневую, и странно-коричневые яйца. Яйца оказались запеченными, и пошли на ура. Кашу большинство только поковыряло.
– Завтрак ровно в восемь, прошу не опаздывать. – Нехорошая улыбочка кривила губы нашего наставника. – А сейчас, дети мои, предлагаю заняться, кто чем хочет. Можно познакомиться с библиотекой, прогуляться в саду – в него ведет калитка со двора. Желающие могут также продолжить поиски философского камня или пофехтовать в оружейном зале. Правда, он довольно маленький, так что я рекомендую устраивать дуэли на открытом воздухе.
– И не забывайте о всевидящем оке, – Михаил весело кивнул на кружочек телеобъектива. – Кстати, когда нас начнут показывать?
– Уже начали, – пожал плечами Мефодий. – Мы ведь идем в режиме он-лайн. Но вы себя увидеть на экране не сможете.
Он явно был доволен, а наши лица разочарованно вытянулись. А ведь наш красавец с каждым часом становится все более неприятным. И вроде бы говорит все с толком, а такое впечатление, что он над нами просто измывается. Или за этим скрывается замысел – сделать куратора максимально противным, вызывающим отторжение? Но зачем? Тот же Грант был бы куда лучше, но его что-то совсем не видно.
– Пошли в сад? – предложила Юлька.
Да, уж лучше в сад. Хочется отдохнуть от этих лиц и оценивающих взглядов.
***
Садом это назвать было, конечно, нельзя – за калиткой начиналась посыпанная гравием дорожка, росли несколько деревьев и высокие кусты.
– Наконец-то можно спокойно покурить! – Юлька шмыгнула за эти кусты, достала сигареты и предложила мне. Но я отказалась – курю редко, и привыкать не хочу.
Дорожка