Святоша. Мари Князева

знала.

      Лиля после того скандала пропала на несколько дней, но как выяснилось, её вовсе не наказали, просто она была занята.

      – Маму не слишком интересует, – сказала она, – где и с кем я тусуюсь, если дома дети не орут и не мешают ей со своими ухажёрами общаться… Короче, говоришь, это не ты настучала.

      – Нет! Но мне никто не верит. И… – голос её предательски дрогнул, – жить не дают.

      – Ясно. Суд Линча. Без следствия.

      Лиля скрестила руки на груди и осуждающе посмотрела на Канева, но тут прозвенел звонок. На следующей перемене Любина соседка вытащила главного хулигана на разговор в коридор, и он вернулся оттуда хмурым. Вот это номер! В Любиной душе зажёгся огонёк надежды.

      Но на следующий день Лиля не пришла в школу, и всё вернулось на круги своя. Однако, у Любы появилась идея. Сначала она тлела слабой искоркой: страшно было обдумывать её всерьёз, но время шло и ничего не менялось. Стоило Лиле появиться в классе, как все становились паиньками, но потом защитница исчезала – и одноклассники нападали ещё злее. Канев, правда, в атаках больше не участвовал – просто игнорировал Любу – но девочки бесились, обвиняя её в том, что она прячется за спину оторвы Лили.

      И Люба решилась. Однажды вечером, дождавшись папу с работы, она сказала:

      – Я хочу пойти в секцию единоборств.

      Он уронил ложку в суп, расплескав его по белой скатерти.

      – Что-что? Кажется, я ослышался?

      Люба покраснела, но решительно замотала головой.

      – Я хочу научиться постоять за себя.

      – У тебя для этого есть брат, – поспешно напомнила мама, заметив, как напряглись мышцы на папином лице.

      – Младший, – отпарировала Люба. – Кто воспримет его всерьёз?

      – А от кого тебе нужно защищаться? – уточнил папа, мрачнея на глазах.

      Люба пожала плечами, хотя внутри её трясло:

      – Мало ли что, я ведь из музыкалки вечером возвращаюсь. Пока светло, но скоро в это время будет уже темно…

      Мама посмотрела на папу, в её глазах мелькнуло сомнение, что, может быть, это не такая уж глупая идея. Но папа отмахнулся:

      – Ерунда! Здесь безопасно. Центральные улицы Адлера, освещение хорошее.

      – Пап… пожалуйста! – взмолилась Люба шёпотом, но напрасно.

      Папа только взбесился:

      – Чёрта с два моя дочь будет кататься по татами с парнями! Пусть Сеня тебя встречает из музыкалки. Десять лет каратэ занимается, пусть кто-то попробует не принять его всерьёз!

      Люба ушла к себе, не поужинав. Слёзы душили её. Неужели совсем ничего нельзя с этим поделать?!

      Она так горячо молилась Иисусу и Богородице, чтобы её оставили в покое… Конечно, с христианской точки зрения, физическое насилие – это плохой выход, но иного Люба не видела. Да и не собиралась она никого калечить – только отпугнуть.