однажды ему довелось побывать в родильном отделении.
Отделение состояло из патологии, где лежали в том числе на сохранении, предродовой, родзала, реанимации, палаты интенсивной терапии и послеродовой. Исихару не предполагал ничего страшного, так как во время учёбы в университете у него была дисциплина акушерства и гинекологии: общий курс лекций и немного практики, где на манекенах проверяли раскрытие шейки матки. На лекциях заостряли внимание на том, что беременность и роды для женщины – это самый что ни на есть естественный процесс, поэтому Исихару шёл в родильное отделение со спокойной душой. Розовые плакаты со стихами и красивыми младенцами, расклеенные на стенах в коридоре буквально на каждом шагу, радовали глаз.
Дежурная медсестра на посту, вся встревоженная и всклокоченная, попросила пройти Исихару прямо в реанимацию.
– Доктор, у двоих рожениц переливание крови. Мы вас ждали. Там осложнения пошли, пойдемте скорее.
– Послушайте, я не трансфузиолог!
– Да у нас половина медблока с кишечной инфекцией валяется! Нет трансфузиологов, которые сейчас так нужны. Сказали, что вы можете помочь. Если Николай Сергеевич вас сюда направил, то он знает, что делает.
Исихару вошёл в реанимацию, где лежали две женщины. Одна лежала спокойно, лишь жаловалась на сильную тошноту. Другая тяжело дышала, плакала и жаловалась на сильные боли в пояснице, кожные покровы и слизистые приобрели желтушность. По спине Исихару пробежался холодок. У этой женщины отказывали почки.
– Гемотрансфузионный шок. Внутривенный шок. Это очень серьёзное осложнение переливания крови и её компонентов! – добавил Исихару, смотря в назначения – врач последние пометки делал утром при заступлении на смену. – Где её доктор? Сколько времени она так лежит?
– Больше получаса. Доктор в родзале, сейчас я позову… – убегая, сказала медсестра.
Исихару морально был не готов выполнять обязанности трансфузиолога. О чём думал Петров, когда отправлял его координировать процедуру переливания и следить за её безопасностью? Как он вообще мог допустить весь этот бардак в родильном отделении? Вопросов было слишком много. Стабилизировать состояние полностью получилось только у одной пациентки, со второй шансы близились к нулю.
Исихару, проходя мимо родзала, вздрогнул от истошных криков, приправленных руганью медперсонала.
– Ты как до сорок одной недели доходила? По шапке врачу твоему надо дать! Не нравится тут, вот и ехала бы в Новосибирск.
– Доктор, что стоите в дверях?! Тут кровопотеря семьсот миллилитров. Будете контролировать состояние.
Исихару нетвёрдой походкой подошёл к акушерской кровати. Измученная болью женщина неожиданно схватила его за руку, сжимая со всех оставшихся сил. У Исихару перед глазами поплыли разноцветные круги, но он, стиснув зубы, молча стоял. Слушал диалог врача и акушерки, не переставая удивляться их цинизму и спокойствию.
– Вся порвалась. Надо было бригаду на