что впитывались в умы детей с младенчества, сейчас сильно воевали с тем, что происходило с ней в реальности. Как и переживала она не столько оттого, что попала в другой мир – в конце концов, это вполне можно было пережить, после ряда шоковых ступоров и обмороков. Но вот то, что своей собственной рукой подписала себе смертный приговор, она смириться не могла и не хотела.
Сообщать о своих мыслях и страданиям окружающим Хромова не собиралась, зато решила восполнить пробел в образовании.
– Что такое Навь, и кто такие явьи?
– Мну-у-у, это… – на миг голова задумалась, и девушке показалось, что она была не очень сообразительной.
Зато ответила другая: похожая на человеческую, только с львиной гривой и с тремя рядами мелких клыков во внушительной пасти.
– Сестренка, существует две стороны бытия: Явь и Навь. Явь – это ваш, человеческий мир и живут там люди, по-нашему – явьи. Навь – это уже мы, потусторонние сущности. Мы существуем одновременно, на одном и том же пласте бытия, однако в параллельных… измерениях. То есть взять, к примеру, это здание. В Яви оно преуспевающий холдинг, а в Нави – Всемирная Академия, и все это одновременно. Как темная и светлая стороны луны или две стороны одной медали. Ясно, сестренка?
– Более-менее, – пробормотала она.
Это что же получается? Вот живет она в своей квартире, одна живет, а где-то с другой стороны (где бы та ни находилась) кто-то тоже живет в этой же самой квартире. Или это вовсе не квартира уже на той стороне реальности, а что-то еще? Так и запутаться можно, и сойти с ума, если начать размышлять о таких высоких материях, не имея, как минимум, мозгов Эйнштейна.
– Пс-с-с, сестренка, – вмешалась в разговор уже третья голова: собачья и рогатая, – слушай, ты, это… может издашь указ, чтобы нас допустили на жилые этажи, а? Мы бы там пригодились.
– Ага, – захихикал кто-то из остальной головастой братии, – мы будем очень зорко следить за студентами и преподавателями. Следить, не жалея живота своего, хотя у нас и живота-то нет! – и расхохотался собственной шутке. Некоторые головы его даже поддержали. – А еще было бы здорово в душ для девочек попасть! М-м-м, просто мечта! – последнее было сказано с характерными пошловатыми нотками в голосе, ну очень неприлично звучало.
Марина практически не слушала безостановочную болтовню странных созданий, отмахнувшись, как от надоедливых мух. Но все же кое-что привлекло ее внимание.
– Моя должность – обычная фикция, ребята. Вы же слышали, я здесь в качестве наживки… на убийцу, наверное. Как понимаю, у меня нет никаких прав, вообще ничего… нет.
Еще бы хорошо было узнать, насколько плачевно ее положение. Наживка наживкой, а варианты по степени безнадежности имеются, хоть пока только в мыслях. Хорошо еще, что ей не отказали в праве посмотреть документы и узнать больше о передряге, в которую она попала.
– Ну да, ты очередная смертница, – фыркнула умная львино-человеческая макушка, – но все равно ректор ты самый настоящий, иначе бы не смогла оказаться здесь. Навья Академия приняла