Александров, на 101‐м километре от Москвы, где познакомился с диссидентами, которым также не разрешалось селиться близко к столице316. Боксер окончательно вышел на свободу в 1989 году. Сейчас он занимает видное место в кругах, оставшихся от старой хипповской тусовки Москвы. Он все еще рассказывает историю предательства Солнца, но в целом, похоже, доволен тем, что в конце концов добился авторитета, который, как ему кажется, он по праву заслужил.
Солнце выжил после нападения – по иронии судьбы благодаря тому что ежедневно убивал себя другим способом: чрезмерным употреблением алкоголя. Ко дню, когда он получил удар, он не ел трое суток, поэтому избежал осложнений, когда нож проткнул его брюшину317. Он умер двадцать лет спустя, в августе 1993 года, предположительно после инфаркта. Его брат считает, что причиной смерти стало халатное обращение в больнице, где Юра упал и получил травму головы318. К этому времени он был всеми забыт. На похороны пришел лишь его верный друг Владимир Солдатов.
Света Маркова и Саша Пеннанен, в свою очередь, ощутили на себе решимость властей положить конец хипповскому присутствию в Москве. С ними, однако, обращались совсем не так, как с Солнцем: в арсенале КГБ были разные способы борьбы с нежелательными элементами. Поначалу салон Светы продолжал процветать (ее окружение в демонстрации 1971 года преимущественно не участвовало), и Саша Пеннанен смог в 1973 году закончить учебу в МАРХИ (Московском архитектурном институте). Он начал работать в различных архитектурных бюро, включая Метрострой, а также участвовал в строительстве нового Музея Ленина в Ташкенте. Для хиппи это была удивительно «буржуазная» карьера. Намного больше, чем гонения, его утомлял сам образ жизни, охватывающий разные полюсы его существования: полноценный рабочий день, а затем, по ночам и выходным – чай, наркотики, секс и непрекращающиеся тусовки. Вспоминая те годы, он говорит про постоянную усталость и вечный недосып. Света тем временем ступила на более скользкую дорожку. Она начинала серьезно зависеть от морфия, направляя всю свою энергию на поиск опиатов и чего-то такого, что могло поразить ее воображение, обеспечивая этим и себя, и свое окружение. Светино увлечение наркотиками делало ее уязвимой перед преследованиями. У них также были контакты с криминальным подпольем, но более высокого уровня, чем у центровых хиппи. Несколько человек вспоминали, что встречали дома у Царевны-лягушки криминальных авторитетов. По словам Саши, они называли их «пятой мастью» – это были признанные враги советского правопорядка, которые не вписывались в четыре установленные категории (масти) «воров в законе»319. Помимо всего прочего, благодаря Светиным обширным связям их с Сашей пригласили принять участие в выставке нонконформистского искусства в Измайлове, организованной Оскаром Рабиным 29 сентября 1974 года, – и это, возможно, вызвало куда большее беспокойство со стороны КГБ, тем более что произошло спустя всего две недели после того, как предыдущая выставка была разогнана властями