ислама в Средиземноморье. Весьма показательно, что одним из самых эффектных шагов бывшего клюнийца Урбана в первый год папства стала булла, наделявшая испанский город Толедо (который Альфонсо отвоевал у мусульман в 1085 году) преимущественным правом решения всех духовных вопросов в землях южнее Пиренеев. Позднее он назначил Бернара Седиракского, еще одного бывшего клюнийского монаха, первым архиепископом Толедо. В сопроводительном письме Урбан одобрительно замечал:
…усилиями достославного короля Альфонсо и тяжкими трудами христианского народа город Толедо после изгнания мусульман вернулся к соблюдению христианских обрядов… [Мы], как и подобает, возносим хвалу Господу за то, что он даровал христианам наших дней такую блистательную победу{72}.
Это был точный и хороший расчет: что завоюет воин, освятит папа.
В общем, жизнь в Клюни наложила на Урбана свой отпечаток. Но это лишь часть истории Одо, поскольку его представления о роли и задачах папства формировались под влиянием самого воинственного из его предшественников: великого «папы-реформатора» Григория VII. Григорий, который родился в Тоскане году примерно в 1015-м и при рождении получил от родителей весьма скромного происхождения благозвучное имя Гильдебранд, был понтификом жестким и неуступчивым: небольшого роста, со слабым голосом, он добивался своего сочетанием невероятной властности, неуживчивости и самонадеянности. Даже его друг, мыслитель Петр Дамиани, как известно, называл Григория «святым чертом». Недруги же наделяли его куда более оскорбительными прозвищами.
С момента интронизации в 1073 году и до смерти в 1085 году Григорий преследовал свою главную цель: изменить положение папства в христианском мире, продолжая – и углубляя – традицию, заложенную еще в период понтификата Николая II (1059–1061). Вопросы, на которые обратили свое ревностное внимание реформаторы церкви, касались симонии (покупки и продажи церковных должностей), а также браков духовных лиц. Но гвоздем программы «григорианских» реформ выступало настоятельное требование, чтобы все светские правители – будь то императоры, короли, да кто угодно – признавали верховную власть наместника Христа на земле. В 1075 году Григорий издал документ под названием Dictatus Papae («Диктат папы»), где в непредполагающей возражений манере изложил политическую основу своего папского правления. Документ состоял из двадцати семи аксиом, утверждавших доктрину абсолютной власти и непогрешимости пап; он гласил, что все папы по определению святые, а кроме того, обладают исключительным правом созывать соборы, избирать епископов, судить самые важные дела в церковных судах и смещать неугодных королей и императоров{73}.
Такое категоричное представление о том, что значит быть папой, не только обнаруживало самоуправство и эгоизм Григория – оно стало причиной длительной и ожесточенной вражды между папой и императором