б…
– Я безработный, – подсказал Самсон.
– Именно поэтому для тебя сейчас важно всерьез озаботиться поисками работы.
– Я ищу как сумасшедший, поверь.
Это было неправдой. На этот раз Самсон даже не подавал заявление на биржу труда, о чем уже успел пожалеть. Прежде всего такое не могло продолжаться вечно. Он не получал никакой поддержки, а сбережения таяли с каждым днем. Но официальная регистрация на бирже чревата заполнением кучи бумаг, подтверждающих его неустанные поиски нового места, а это было несовместимо с его увлечением. Сколько раз уже Самсон собирался заняться этой проблемой, но так до сих пор ничего и не сделал.
Он не мог передать Бартеку, насколько сильным было желание и дальше наблюдать за другими людьми. Собственная жизнь без этого казалась бессмысленной.
– Если очень постараться, обязательно что-нибудь найдешь, – оптимистично заверил друга Бартек.
И далее, к большому облегчению Самсона, сменил тему и вернулся к своим планам на будущее – свадьбе, покупке квартиры и следовавшей из этого проблеме получения кредита, и так далее, и тому подобное…
Самсон слушал вполуха. Он ничего не ел с самого завтрака, а финансы не позволяли заказать даже гамбургер – самое дешевое блюдо в меню паба. Но в один момент все это перестало иметь какое-либо значение. Самсон почувствовал приятное головокружение – как после бокала хорошего вина, и все вокруг замелькало, контуры размылись, звуки – звон бокалов и разговоры – стали приглушенными. В помещение ворвался свежий ветер, потому что кто-то открыл дверь. Бартек продолжал болтать.
Самсон вспоминал Джиллиан Уорд.
2
«Если бы только удалось выскользнуть отсюда незамеченной», – думала Джиллиан.
Пустые мечты. Она не могла уйти из спортзала без Бекки – во всяком случае, так, чтобы это не бросилось кому-то в глаза. Дети из разных гандбольных команд резвились на поле внизу. Бекки в черных легинсах и розовой футболке была одной из самых активных. Ни малейшего шанса вытащить ее отсюда.
Родители, по большей части матери, сидели в ресторане, отделенном от собственно спортивного зала стеклянной перегородкой. Здесь обычно проходили клубные встречи и торжества.
Помещение украсили к Рождеству, проигрыватель для компакт-дисков играл рождественские гимны. В баре желающим наливали кофе, чай и шампанское. Родители принесли закуски для шведского стола – тонны рождественского печенья и сливового пудинга, немыслимое разнообразие пирожных и салатов, две сырные тарелки, галеты – съесть все было невозможно.
Джиллиан испекла шоколадный торт, к которому до сих пор так никто и не притронулся, что, к ее собственному удивлению, повергло ее в безутешное детское горе. Произведение Джиллиан выглядело совсем неплохо, но на столе стояли еще два точно таких же шоколадных торта. Возможно, причина была в этом.
Диана не пришла, потому что в последний момент у Дарси снова заболело горло. И так как Джиллиан ни с кем из родителей больше не общалась, первые полчаса просидела в полном одиночестве, сжимая в руке чашку