есть место, где мы могли бы переночевать? – спросил Вася.
Я покачал головой.
– Они знают, где я живу. Они придут ко мне.
Мне было всё равно. Я хотел побыстрее избавиться от всего этого дерьма. От средневековых лиц блатных, словно сошедших со страниц учебников об индейцах Америки до колонизации, от Васи Канады с хаосом его разнопёрых и по большей части абсурдных татуировок, разбросанных по всему телу, от ножа-бабочки и от бутылки «Ячменного колоса». Мы бесцельно шли по кварталу.
– Мне пора, – сказал я и посмотрел Васе Канаде в глаза. – И знаешь, не звони мне больше.
Он посмотрел на меня собачьими глазами обречённого. Мне было всё равно. Плевать мне было на Канаду, его жену.
И я пошёл на трамвай. До дома мне было ехать минут 30. Больше Васю Канаду и его жену я в своей жизни не видел.
Через полтора месяца Тайсон вышел из СИЗО. Он сообщил мне о том, что Канаду и его жену зарезали.
А тогда, по приезде домой после всей этой истории с Хряком, я заснул и спал часов двенадцать безо всяких сновидений.
Изменения
Когда я проснулся, то попробовал проанализировать произошедшее: свои поступки, ситуацию. У меня была злость на Канаду за то, что он пытался использовать меня, как тупого быка. У меня была злость на себя за собственную трусость. А ещё меня просто в тупик ставил ряд деталей.
Почему я не дал Хряку убежать? Почему я так спокойно сказал Канаде забыть мой телефон? Это было не похоже на меня прежнего.
Анализируя свои ощущения, я понял, что совесть меня не беспокоит. Совершенно.
На будущее я пообещал себе более тщательно выбирать знакомства и думать головой. Среда определяет сознание. В моём случае – круг общения диктует модель поведения. Выбирай, с кем общаться. За неправильный выбор плати дальнейшим развитием своей жизни. Перспектива сидеть в камере с двадцатью «гепатитными» меня не радовала. Верхом карьеры при таком варианте было бы стать одним из них, а татуировать себе на ладонях «Не забудь дать сдачи» мне не хотелось.
Канада сделал мне татуировку. Я заплатил ему за работу безо всяких скидок с его стороны. Я ему не должен. Он был готов зарезать человека, хотя и обещал мне ничего не делать и говорил, что у него нет оружия. Он кидал меня. Я кинул его. Сделал это из-за страха за свою шкуру, но какая разница? Это уже мои проблемы. По большому счёту, он мне никогда особо не нравился.
Выводы показались мне забавными, и я, взяв в руки ручку, записал их в тетрадку. Изредка делал это. Уже дописывая, поймал себя на мысли, что пишу левой рукой. Левой.
Я не был левшой. Я никогда не писал левой рукой. Ни разу за всю свою 24-летнюю жизнь. Почерк был опрокинутым назад, острым, отрывистым и плотным. Не моим. Что удивительно, но никакого неудобства от писания левой я не испытывал.
Вот так всё это и началось.
За четырнадцать дней татуировка прижилась на моей коже. Отшелушилась, стала чуть-чуть светлее, но сохранила яркий насыщенный глубокий чёрный цвет. Спасибо