опешила Надя. – Старца Сергея ищу, он сглазы снимает и от болезней лечит, может, знаете, как найти? Дали адрес его, а я потерялась тут совсем… последняя надежда у меня на него, врачи ничего поделать не могут.
– Уж не Марина ли дала? Была тут у меня на днях москвичка… дык ко мне в основном москвичи и приезжают. Местные боятся меня… или завидуют. Ишь, «старец Сергей» … неважное это прозвище для исцелителя, зови меня просто Сергеем.
– Так это вы и есть! – изумилась молодая женщина. – Я бы никогда не подумала… простите.
Она спохватилась, что ляпнула что-то не то, способное обидеть странного человека.
– Не бери в голову. Ерунда всё. Ты вроде не хворая. Только вот почки остудила где-то и на придатках немного непорядок. По лужам, что ли, шлялась, ноги промочила? Вон лето какое: и дождит, и холодно, – продолжал он как будто себе под нос, но довольно членораздельно, так что понимать его было не сложно. – Давай-ка вылезем на край, неча посреди колеи торчать…
Они выбрались по толстой доске на какое-то подобие обочины. Тут разговаривать было сподручнее. Пронзительный взгляд Сергея упёрся в глаза девушки, да так, что ей показалось, будто он просветил рентгеновскими лучами её мозг.
– Так ты по поводу дитя пришла? Мальчик? Что с ним? Аллергия, что ли, совсем замучила?
– Как вы поняли? – Надя почувствовала, что от неожиданности аж начала задыхаться.
– Велика наука… сейчас у всех аллергия, вона ко мне мамочки через одну с ней обращаются. Прямо эпидемия какая-то.
– Точно. Ни у родителей, ни у нас такого не было. Врачи говорят, что уже не эпидемия, а пандемия прямо, это когда ещё сильнее.
– Ишь ты, пандемия! Слово-то какое красивое. Не слыхивал ещё, не слыхивал. Да ты, дочка, на это плюнь!
– То есть как плюнь? – не поняла девушка.
– А так и плюнь, слюнями, – засмеялся «старец». – Переживёт он свою аллергию проклятую. Подрастёт немного и переживёт. Она отстанет от него. С полгодика потерпи. И следи за ним внимательно, чтобы в рот ничего аллергического не тянул. Потом все фрукты лопать будет. Покупать замучаешься, ха-ха. А вот орехи, то на всю жизнь. Как тут люди слово умное подсказали – табу. Табу у него на них, на орехи-то эти, на всю жизнь. А вот фрукты он скоро есть будет, не боись, без витаминов не останется…
– Так, может, я его к вам привезу? – Надя не понимала, как это может быть. Ведь она не просто так сюда ехала. Не просто так встретила его посреди огромной лужи. И что же теперь…? Даже не рассказывала ему ничего про Артёмовы проблемы. Всё так просто, и «старец» даже не посмотрит на маленького пациента? Поговорил пространно и болезнь пройдёт? – Вы так точно всё про него увидели, а может…?
– Не стоит, не мучай мальца, не таскай ко мне, я говорю, всё с ним в порядке будет. Другое дело вот у тебя… вернее, с мужиком твоим… вижу, давно у тебя мужа-то не было, далеко он? Моряк, что ли? Редко что-то вы с ним семьёй живёте. Ещё гляжу, тревожное что-то вокруг него. На тёмном фоне