Писал о переживаниях в связи с переменами обстановки? Что?! Мальчики тоже переживают, всё нормально. Мне жутко интересно, что ты писал? Наверное, что-то грустное?
– Да, она много говорит, – боднула мой подбородок Ди. – Но из всей нашей компании я единственная, кто имеет право на такую грустную мину. Улыбнёшься? В качестве компенсации?
Дико улыбнулся одним лишь уголком рта, а потом шмыгнул носом. Это был человек, которому тяжело. И я, решившая стать ведьмой, чтобы даже Луна и Солнце щурились от улыбки, должна была научиться справляться с горем простого обычного человека прежде, чем браться за что-то более сложное.
– Ну и что же ты такое писал? – толкнула я Дико плечом. – Ой, наверное, я надоедливая? И, наверное, от того, что я спрашиваю, тебе говорить ещё меньше хочется? Но я не могу не спросить, мне интересно!
– Это любопытство, а не интерес, – хмыкнул он.
– О! Ты тоже чувствуешь эту разницу, что заключена в словах! Замечательно, мы точно поладим.
– Я писал песню. Илон меня этому научил, волки сочиняют только лунные песни. И я хочу быть первым и единственным лунным певцом.
Илон, услышав в разговоре своё имя, ещё оживлённее завилял хвостом, а потом положил свою голову на мои колени. Ди выгнула спину, но Илон никак на это не отреагировал. И тогда, почувствовав безопасность, Ди наклонилась, принюхиваясь к Илону. Это казалось настоящей победой, пока Илон не вывалил язык, чтобы искренне и от души лизнуть Ди, обслюнявив ей при этом половину мордочки.
– Бедняжка, – рассмеялся Дико, доставая из кармана пальто белый платочек. – Сейчас я всё исправлю. Ты очень нравишься Илону.
– Жаль, что от этого я чувствую себя плохо, – вздохнула Ди.
Илон наклонил голову, а потом вопросительно посмотрел на нас с Дико, словно ожидая, что мы объясним, как такое может быть. Но я и сейчас не в состоянии объяснить, почему наша любовь может становиться обузой и неприятностью для того, кого мы любим. Разве это не удивительно? Никто не желает неприятностей тому, кого любит, но почему-то очень часто любящие являются неприятностью для ими любимых.
– Я хотел написать песню, которая чувствовалась бы как начало жизни. Так, словно до того, как услышать её, люди не жили. Чтобы писать песни по-волчьи, достаточно найти луну и провода, пять проводов, если быть точнее. И остаётся наблюдать – где находится луна, там и рисуешь ноту. А провода, словно нотный стан, пять параллельных линий. И важно писать одну песню в одном месте и в одном настроении.
– Так ты писал песню! – хлопнула в ладоши я. – Удивительно! Много написал? Думаю, надо успеть написать песню за один присест, потому что потом будет сложно поймать точно такое же настроение.
– Исписал лист, – пожал плечами Дико. – Я не доволен результатом, но доволен эффектом. Знаешь, как говорят? По яблоку в день – и доктор не нужен, а по листу – так и от психолога можно отказаться.
– Значит, нужно есть яблоко вместе с листочками?
– Она ужасно