в голову монстра. Пронзительный визг. Треск. Всё вдруг затихло. Мертвец упал. Его тело покрылось белыми письменами и стало обращаться в пыль, которая медленно поднималась к куполу храма. Мир тряхнул копьём. Даже не было крови. От него остался лишь красный разбитый камень, который, видимо, и был слабым местом.
Демон не мог отдышаться. Всё же, сражаться под натиском рун сложно, да и печать паладина не так уж помогала, подавляя его волю. Упав на колено, Мир тряхнул головой. Хорошо, что с монстром было покончено. Вернув посох в состояние колокольчика с лилией и лентой, Луна прицепила его обратно на чокер и подбежала к напарнику, аккуратно касаясь его плеч.
– Ты в порядке?
– Какого черта? – произнёс тот в ответ, посмотрев на напарницу. – Давно ты так умеешь?
– Тебя только это волнует?
– Нет, ещё задаюсь вопросом, – он кивнул на красный камень. – Что это за хрень?
– Это вас уже не касается, – сказала одна из Сестёр Милосердия.
Блеснуло лезвие белой косы, коснувшись тонкой шеи Луны. Мир гневно поднял взгляд на Элизабет, что тихо подкралась к ним, а после обернулся, видя Мелину, которой даже не понадобилось использовать печать, чтобы обездвижить его. Всё сделали древние руны.
– Ну что? Скучали? – усмехнулась Элизабет.
– Эвюр, – агрессивно фыркнула Луна. – Ваших рук дело.
– Занятное заклинание, паладин, – усмехнулась та. – Очень кстати ты решила бросить нам вызов.
Мелина схватила демона за голову, и в её руках появился белый осколок света. Потянув Мира назад, девушка коснулась его шеи, оставляя ожог. Парень стиснул зубы и зашипел от боли.
– В храме у тебя нет защитников, – Элизабет сильнее прижала лезвие косы. – Сама смерти не боишься, так о друге побеспокойся. Ты же не хочешь, чтобы он умер по твоей вине?
Её голос звучал раздражительно ласково. Эвюр насмехалась над паладином, которую загнали в тупик. Мир был взбешён, но броситься на Сестёр Милосердия не мог. Руны храма задушат его при любом резком движении, а силы нужно экономить. Он покосился на Луну. Её сердце бешено билось в груди, настолько сильно, что ленты, которые были на чокере, вздрагивали в тон каждого удара.
– Никогда бы не подумала, что столь посредственный маг догадается о нашем маленьком секрете, к тому же, хорошо осведомлён о древних заклинаниях, – засмеялась Элизабет, сняв капюшон с паладина, и схватив за длинную чёлку, потянула вверх. – Страшно представить, откуда такие знания, но это впечатляет. Ещё и печать, оставляющая после себя след. Ни слова из заклинания не поняла, похоже, оно древнее этого мира.
Мелина обратила внимание на лоб Луны. Под длиной чёлкой не было видно ни глаз, ни лба, но сейчас, когда сестра необдуманно решила показать своё превосходство, взору открылась золотая четырёхконечная звезда на лбу паладина, и несвойственный её народу цвет глаз.
– Что? – усмехнулась Элизабет, тряхнув Луну, из-за