дотянешь ты, дотянешь, и будет поздно, – твердила ей Маша.
Прошел октябрь, почти заканчивался ноябрь. Как-то на выходных Наташка приехала домой. Ольга пообедала и сразу же ушла к подружкам. День близился к вечеру. Наташка бесцельно валялась в своей комнате, пытаясь читать. В голову ничего не лезло.
Мать жарила картошку. Наташка пошла в кухню. Еле дождалась. Аппетитный запах щекотал ноздри. Так вкусно мать жарила картошку, что от предвкушения у Наташки слюни потекли ручьем. Она скорее схватила вилку и начала хватать прямо со сковородки.
– Ты что-то ешь за троих, Наталья, – сказала мать, ставя банку с молоком на стол. – С твоей комплекцией недолго и разожраться. Ты ж молодая еще! Следить за собой надо. Замуж еще выходить.
Наташка ничего не могла с собой поделать. Ее в последнее время преследовал волчий аппетит.
– Ну не знаю, мам, есть охота.
Наташка продолжала орудовать вилкой. И соленые огурцы! М-м-м-м....
– Живете, поди, впроголодь в общаге своей, – сказала мать. – Мы ж денег вам даем с отцом. Неужели трудно поесть сготовить? Ты же повар теперь! Поди, по кинам бегаете, а на еде экономите!
– Дак мы готовим, мам. С Верой. Она каждые выходные домашний обед варит. Мы скидываемся. Кушаем.
– А среди недели что? Столовка? – с укором спросила Валентина.
– Ну, когда как. Заниматься же надо.
Наташка наелась и прилегла. Ее начало клонить ко сну. Внезапно в животе что-то шевельнулось. Она подскочила в страхе. Что это? Выскочила в коридор.
– Ты чего? – удивилась Валентина, посмотрев на дочь поверх очков и отложила вязанье.
– Мам, со мной что-то не то. Как будто кишки шевелятся, – произнесла белая от страха Наташка, схватившись за живот.
– Ну вот, говорила тебе, не объедайся, – проворчала Валентина. – Больно?
– Нет, страшно. Как будто в животе переворачивается что-то, – прошептала Наташка.
«А вдруг это и вправду ребенок?» – пронеслось у нее в голове, но она отбросила эти мысли.
– Не болтай ерунды, – сказала мать. – Что там может шевелиться?
Валентина дала ей воды.
– Ну что?
– Все, нормально, просто я что-то испугалась…
Наташка повернулась, чтобы идти в комнату. Валентина внимательно посмотрела на дочь. Внезапно ей в голову пришла мысль. Нет! Наташка не могла. Она ж дитя совсем. Но она поправилась в талии. Это было видно даже в домашнем халате. Да и ела как волк голодный. И огурцы эти…
– Наташа, – с подозрением позвала мать. – Погоди-ка. А ты ничего мне сказать не хочешь? Ты не беременна часом?
Наташка обернулась, ее глаза заметались. Она не знала, что ответить матери.
– Что? Я? Да ты что!
– У тебя когда месячные были? – Валентина не прекращала допрос.
– Эм-м-м. Я не помню, мам. Какая разница!
– Большая! Ну-ка, говори! – прикрикнула мать. Господи, да неужели ж и правда? Отпустила в город на свою голову, а она, глупая, там, поди, связалась с кем-то. Она ж дурочка еще! Как дитя! Валентина и не думала, что она так быстро. Сама виновата. Не подготовила дочь к взрослой