военного типа, с военными правителями во главе, поддерживаемая силами армии и Терского казачьего войска, не собиралась расширять демократические порядки в регионе, который считала чрезмерно «взрывоопасным»245. О том, чтобы администраторы изучали язык коренных жителей Кавказа, их обычаи и понятия не было и речи. Горцам не разрешалось вмешиваться в административные и хозяйственные дела, от которых зачастую зависело не только их благосостояние, но и жизнь246. Даже небольшой демократический элемент в военно-народной системе управления резко ограничивался разными условиями, например, выборные представители суда должны были находиться под ведением назначаемого от правительства лица, которое должно было наблюдать за применением адата 247.
Начальник Военно-исторического отдела Штаба Кавказского военного округа генерал-лейтенант Чернявский, объясняя, почему после покорения Восточного Кавказа здесь пришлось вводить «военно-народное управление», ссылался на то, что «…прошлая история горских племён и неумение оценить милости Царя, предоставившего многим из них собственных правителей и допустившего у них собственное самоуправление в широком смысле, доказали, что для этих диких народов подобные льготы ещё рановременны. Одного внешнего надзора за горцами недостаточно, так как в этом случае угроза новых возмущений с их стороны остаётся. Здесь нужна сила повелевающая, обуздывающая и управляющая. Военно-народная система, при которой каждый административный начальник являлся в то же время военачальником, имевшим право высылать вредных жителей в административном порядке, а, в случае необходимости, для прекращения беспорядков, употреблять силу оружия, вполне соответствовала данному требованию»248.
С. Эсадзе указывает на то, что политические и экономические условия, в которых оказался Кавказский край при длительном противостоянии горцев и русских, фактически делали неизбежным формирование особых принципов управления в данном регионе. Военный характер управления покорёнными горцами Эсадзе объясняет достаточно просто. В период ожесточённого противоборства вопросы экономического и гражданского устройства края отодвигались на «задний план», а вопросы безопасности главенствовали во всём249.
Известный публицист, разрабатывавший теорию колониального господства России в Азии, бывший адъютант наместника Барятинского Р.А. Фадеев, чрезвычайно высоко оценивая преимущества выработанных при фельдмаршале А.И. Барятинском форм «военно-народного» управления горцами, считал, что данное управление является, хотя и в первоначальном виде, образцом управления для новых потенциальных азиатских владений России. Эта, по его мнению, именно та форма правления, которая не отталкивает от себя население и не обращает новые приобретения в бремя для государства250. В некотором смысле он был прав, имея в виду, что уже с 60-х годов XIX века весь административный аппарат в Чечне и Ингушетии содержался в основном на средства, собираемые