молодые учительницы английского уходят в декрет спустя полгода работы.
– Ну, это не про меня.
– Можем устроить, – его рука оказалась на моём колене. Я инстинктивно скинула её, продолжая чувствовать мерзкое фантомное прикосновение. Соскочила с дивана, как ошпаренная, и ринулась к двери.
– Ну чего ты, иди-ка сюда, – он вдруг резко подорвался и схватил меня за руку. В одно мгновение я оказалась зажата у стены. Не было ни единого шанса вырваться, физически я гораздо слабее и это сразу чувствовалось, запястье горело от его хватки.
– Мне больно!
– Сейчас это изменится, – Марк наклонился к моей шее, облизал её от ключицы до уха и начал шептать что-то слишком мерзкое для адекватного человека. Взгляд его изменился, стал злым, почти одержимым.
Я закричала и получила пощечину.
– Тебя всё равно никто не услышит, зачем себе же делать хуже?
Чтобы не видеть его лица, я отвернулась и закрыла глаза. Марк грубо схватил лицо за щёки и развернул его обратно.
– Ты больше от меня не отвернёшься. И не смей закрывать глаза, смотри на меня.
Я понимала, что произойдёт. По щекам покатились слёзы.
– Ну чего ты, тигрица, сейчас тебе будет хорошо, – на этих словах он полез к ширинке моих джинсов.
Я попыталась выскользнуть из его рук, на что получила пощечину ещё сильнее прошлой. Он выдохнул и снова сказал что-то про «по-хорошему» и «по-плохому».
Одной рукой он прижимал меня к стене, другой сначала облапал грудь под футболкой, а затем попытался стянуть джинсы.
Щека горела. Я была готова к худшему.
Джинсы с одной стороны уже были стянуты вниз так, что видно было моё бельё. Я зажмурилась и мысленно пыталась исчезнуть из этого момента. Перестать видеть, слышать, чувствовать.
Каждая секунда казалась мне вечностью. Его мерзкие руки трогали всё, что он хотел. Я почувствовала металлический привкус во рту и только тогда поняла, что до крови прикусила губу.
Вдруг комната наполнилась громкими битами – кто-то открыл дверь. «Слава Богу». Марк ослабил хватку и резко повернулся к двери, а я открыла глаза.
– Упс, простите, не та дверь.
Незнакомец моментально развернулся но в последний момент мы встретились взглядами.
– Эм… У вас тут всё нормально?
«Какой тупой вопрос».
– Отлично, иди куда шёл.
– Как же нормально, если девушка плачет?
Марк отпустил меня и сделал шаг в сторону выхода. Я натянула джинсы и поправила футболку, пытаясь не издать при этом ни звука. Только бы не привлечь снова его внимание.
– Это она от счастья. Вопросы?
– Чел, ты… Девушка, хотите отсюда уйти?
Я смогла только кивнуть, едва сдерживая истерику.
– Какие-то вещи здесь остались?
– В гардеробе, – ответила я, снова, уже чувствуя боль, прикусила губу и сжалась, проходя мимо Марка.
– Пожалеешь ещё, шлюха, – злобно пошептал он сквозь зубы.
Я выдохнула только когда незнакомец оказался между мной и Марком, а я вышла из вип-комнаты в темный зал с прыгающей