надо. Что ж ты ее на поводке-то? Смотри, вон как шею-то вытянула, того и гляди удавится. Отпусти, дай ей побегать.
– Она еще не привыкла к улице, – объяснила я. – Деревенская, боится.
Старушка ушла. Но вскоре к нам подошел дядечка.
– Что же вы собаку-то мучаете? – упрекнул он гневно. – Отпустите поводок длиннее, дайте ей свободы!
– Я не могу отпустить, – уже сквозь зубы объяснила я. – Она меня уронит. Она боится, понимаете? Потому и рвется.
– И-эх, – сказал дядечка, – не могут с собакой справиться. Поназаводят, а потом выбрасывают!
Метров через пять женщина вежливо спросила, не задохнется ли мой пес, а потом хотел подойти парень, но я взглянула на него так, что он мгновенно изменил маршрут, для верности перейдя на другую сторону улочки.
Остальные прохожие оставляли свое мнение при себе, но смотрели на нас все без исключения: на собаку сочувственно, а на меня осуждающе.
Когда мы вернулась с прогулки, я взглянула на себя в зеркало. Я выглядела как лохматая краснокожая дикарка, а чувствовала себя так, будто только что разгрузила пяток вагонов, причем незаконно и на виду у осуждающей меня толпы.
Эля подождала, пока я отстегну поводок, и сразу же забилась обратно под диван.
Вечер прошел за приготовлением корма для всей семьи и вытиранием еще двух луж разного размера. После чего я в изнеможении упала на диван, чтобы слегка отдохнуть перед вечерней прогулкой. Но тут позвонила Марина:
– Как вы там? Как Эля? Справляетесь?
– Не очень, – пожаловалась я. – Эля ужасно тянет на прогулке, прямо как безумная. Я не могу ею управлять. И она ничего не ест. Забилась под диван и не выходит. Похоже, что ей у нас очень не нравится.
– Да? – огорчилась Марина. – Понимаю. Эля очень боится машин. И людей тоже боится. – Марина жалостливо вздохнула. – Нужно терпение. Ну, не отчаивайтесь! Ведь это первый день. Завтра все будет совсем по-другому. Я вам говорила, что у Эли уже была идеальная хозяйка? Как жаль, что аллергия не позволила им быть вместе.
Упоминание об идеальной хозяйке Эли ножом вонзилось мне под ребро. Я сглотнула и ответила:
– Конечно. Мы не отчаиваемся. Спасибо за поддержку.
– Я вам завтра еще позвоню, – сказала Марина.
И отключилась.
А мы пошли на прогулку играть в «перетяни поводок».
Вопреки уверениям Марины, следующий день отличался от предыдущего разве что в худшую сторону. Эля сидела под диваном и ничего не ела. Кот бродил где-то в параллельных мирах, появляясь только для того, чтобы пометить территорию и покушать за себя и за собаку. А потом случилось страшное. Сын вышел за какой-то надобностью на кухню, и вдруг из-под дивана раздалось глухое угрожающее рычание.
– Это что еще за новость? – удивилась я.
– А она сегодня весь день на меня рычит, – наябедничал сын.
Я озадаченно заглянула под диван. Эля вежливо пошевелила хвостом и облизнулась.
– Ну-ка, выйди еще раз, – попросила я сына.
Сын вошел к себе и вышел снова.