Заговор Локкарта. Любовь, предательство, убийство и контрреволюция в России времен Ленина. Джонатан Шнир

в Lyons Corner Shop, где не оказалось «дипломатического пудинга».

      Но эту неофициальную миссию, овеянную тайной, до сих пор трудно разгадать до конца. По инструкции, полученной им от Министерства иностранных дел, Локкарт должен был «покинуть Англию как можно скорее». После его отъезда Троцкий будет проинформирован о том, что в страну прибудут некто «сочувствующие русской демократии» и «достойные [его] доверия»³². Это, должно быть, намек на контакты, которые Локкарт налаживал во время своего вице-консульства не только с либеральными противниками царя, но и с более радикальными элементами. Британское правительство, незнакомое с тонкими градациями, отделявшими одну группу российских социалистов от другой (к примеру, 1-й лорд Адмиралтейства Эдвард Карсон просил Локкарта объяснить ему разницу между максималистами и большевиками)³³, могло подумать, что Локкарт, знавший «социалистов» в целом, будет знать и как разговаривать с теми, кто сейчас у власти.

      Тем не менее его назначение вызвало сумятицу, во-первых, среди большевиков, которые не знали, какое место в дипломатической иерархии занимает Локкарт, и, во-вторых, среди британских чиновников в России, которые вскоре решили, что он слишком самоуверен. Более того, никто не знал, кому он в конечном счете подчинялся: если он был послом Министерства иностранных дел, то он должен был установить более тесные связи с некоторыми агентами, принадлежавшими к Секретной разведывательной службе (SIS MI-6)³⁴. Был ли он послом Министерства иностранных дел или же подчинялся фракции Военного кабинета? Некоторые британцы в России и в Лондоне не оценили двусмысленности положения Локкарта и выразили протест своему начальству – сначала безрезультатно, настолько непререкаемым был авторитет нового посла³⁵. Или только казался таковым.

      Возможно, Локкарту не следовало быть настолько самоуверенным: хотя он был умен, он неправильно понимал свое положение; хотя он был обаятелен, он не понимал, что сам был очарован Милнером и Ллойдом Джорджем. Он был для них инструментом, от которого можно было избавиться, как только он сделает неправильный шаг в России. Премьер-министр «бросит любого на произвол судьбы, если это будет соответствовать его целям», – писал один из его коллег как раз в это время³⁶. Так что уверенность молодого Брюса Локкарта была слишком опрометчивой.

      Он провел Рождество 1917 года, свои последние две недели в Лондоне, готовясь к миссии. Он часто советовался с Милнером. Он встречался с большинством министров Кабинета и с самыми важными сотрудниками Министерства иностранных дел, включая вялого аристократичного Бальфура и заместителя министра иностранных дел Роберта Сесила, необычайно высокого, худого как скелет, младшего кузена и главного помощника Бальфура. Эти два человека впоследствии сыграют важную роль в его жизни. Локкарт записал в своем дневнике: «Милнер – единственный, кто кажется мне действительно влиятельным… Ни он, ни Л<лойд> Дж<ордж> не слишком высокого мнения о внешнеполитическом ведомстве, в частности о Бальфуре»³⁷.

      Чуть