Проситель. Восхищаюсь им. Мне бы такого сына!
– У меня не просьба, а деловое предложение. Я предлагаю выкупить у тебя долг Соболевского за тридцать процентов от стоимости.
– Я по средам не подаю, – тон Лютого даёт понять, что разговор окончен. Я не намерен сдаваться.
– Соболевский не вернёт тебе долг.
– Это не твоя забота, Витя. Но я тронут твоей жалкой попыткой поправить моё материальное состояние, – презрительная ирония в голосе Лютого бьёт меня наотмашь.
Чувствую, как начинаю задыхаться. Никто ещё не смел говорить со мной в таком тоне.
– Сколько он тебе должен, Лютый?
– Витя, ты пришёл ко мне выкупать долг и не знаешь его размера? Ты меня разочаровываешь, родной. А мне говорили, что ты серьёзный бизнесмен, – издевается Лютый.
– Я заплачу вдвое больше, – вхожу в раж и не соображаю, что говорю. Я не подниму такую сумму, но упрямо продолжаю торговаться.
Лютый не скрывает заинтересованности:
– Зачем тебе нужен Соболевский, Витя? Ты с маниакальным упорством хочешь схватить его за яйца.
– Не твоё дело, Лютый.
– Не моё, так не моё. Не я пришёл к тебе на поклон, Витя, – Лютый не расстроен моим отказом.
Он расслаблено сидит, положив ноги на стол. Разглядывает ногти. Ещё бы пилку взял, чтобы подпилить их. Лютый, словно подслушав мои мысли, копается на столе в бумагах. Чертыхнулся. Полез в ящик стола, откатываясь на кресле. Нашёл что-то. Пилку! Твою мать, пилку!!!
Возвращается в исходную позу. И начинает подпиливать ногти. Сильнее унизить нельзя. Я ему не нужен и Лютый не стесняется мне это показать – поведением, тоном, манерой вести разговор.
Он поставил меня в зависимое положение. Показал, кто тут главный. Я злюсь на Лютого, но не могу не восхищаться им.
– Я не смею тебе больше задерживать, Витя, – он говорит будничным тоном, не повернув ко мне головы.
Твою мать, альфач хренов!
– А я посмею задержать тебя, Лютый!
Не скрывая удивлённой улыбки, он наконец-то оторвался от созерцания своего маникюра и смотрит на меня.
– Ну, что ты мне можешь ещё предложить, Витюша? – снисходительно спрашивает он, словно разговаривает с пятилетним ребёнком.
– Что ты хочешь за долг Соболевского?
– От тебя ничего! Это не твоя забота, Витюша. С Соболевским я сам разберусь.
– Моя, Лютый, моя. Его дочь выходит замуж за моего сына.
– Поздравляю, Витя! Жаль девочку, конечно. А твоему пацану повезло.
– Я не могу позволить, чтобы у отца моей невестки были долги.
– Найди беспроблемную невесту, – равнодушно отвечает Лютый.
Его ничем не проймёшь. Есть ли у него слабости? Не бывает неуязвимых людей, бывают плохо подготовленные переговорщики.
– Не указывай мне, что делать, Лютый, – взрываюсь я.
– Что, запал на девочку, Витюша? Не постыдишься затащить жену сына в постель?
– О чём ты, Лютый? – я холодею. Откуда он знает? Что, чёрт возьми, происходит?
– О твоих наклонностях, Витюша.