во время всей западной кампании.
– Ну как, нравится вам Киев? Я вчера после обеда видел город только мельком, но он произвел на меня хорошее впечатление.
– Да, господин полковник, Киев – красивый город, и жилье у нас тут хорошее, и в авторемонтной мастерской все как положено. Оно бы хорошо, не будь здесь так неспокойно.
– То есть как это?
– Я бы не советовал вам одному выходить вечером на улицу. За то время, что мы здесь, бесследно пропало очень много солдат и офицеров. Не из нашей части, нас-то сразу предупредили. Когда мы вечером идем в кино или в солдатский клуб, мы всегда собираемся большой группой. С оружием мы не расстаемся.
– Ну-ну, не так страшен черт, как его малюют!
– Господин полковник, я не преувеличиваю. Партизаны есть и в самом городе, они устраивают налеты. Лучше бы нам стоять в каком-нибудь городишке, где все жители наперечет. А самое лучшее дело было бы, если бы война поскорее кончилась.
– Скучаете, должно быть, по Западу?
– Там-то было во всех отношениях приятнее. Да, хорошее было времечко, ничего не скажешь.
– А теперь, стало быть, война вам осточертела?
– По правде говоря, да, господин полковник. Послушали бы вы, как ругаются наши старые вояки. Отпускники рассказывают, что в снегу под Москвой полегло много наших солдат. Мой приятель привез с собой из дому, из своего городишки, местную газету – в ней целые страницы сплошь заняты объявлениями о смерти.
Мы выехали на дорогу, только что посыпанную щебнем. Под машиной перекатывались крупные, величиной с кулак, камни. Водитель сбавил скорость. Но через несколько сот метров уже можно было ехать быстрее. Мы приближались к Ровно. Адъютант, сидевший за мной, тронул меня за плечо.
– Господин полковник, кажется, с машиной опять неладно, мы оставляем за собой след: то ли бензобак течет, то ли радиатор.
Мы остановились. В бензобаке оказалась дырочка, пробитая камнем. Из пробоины сочился бензин. Наполнив бак из запасных канистр, мы добрались до заправочной станции в Ровно. Авторемонтной мастерской там не оказалось. Водитель законопатил дырку и снова наполнил все баки. Израсходовав бензин до последней капли, мы добрались до Перемышля и поставили машину в одной из мастерских вермахта. Дежурный механик автобазы заявил, что ремонт продлится не меньше двух дней. Поэтому я решил ехать на другое утро поездом. Через полтора дня я был во Франкфурте-на-Майне. Зато эта часть пути прошла без происшествий. А еще через несколько часов меня встретила жена на вокзале в Мюнценберге, в маленьком гессенском городке неподалеку от курорта Наугейма.
На другое же утро я отправился к своему старому знакомцу столяру Гартману, который на редкость тонко разбирался в политике и истории. Я сидел в его маленькой мастерской, а он продолжал работать, и мы говорили с ним несколько часов подряд.
Разговор шел о войне.
– Жители в нашем городишке настроены по-разному. У кого близкие на Западе или в Северной Европе, те, как и прежде,