Кто – все?
Булычов. Аксинья, Варвара…
Шура. Это еще не все.
Булычов. Я серьезно говорю, Шуренок.
Шура. Серьезно ты говоришь – не так.
Булычов. Дерзкая ты со всеми, ничего не делаешь…
Шура. Если ничего не делаю, так в чем же дерзкая?
Булычов. Не слушаешь никого.
Шура. Всех слушаю. Тошно слушать, рыжий!
Булычов. Сама – рыжая, хуже меня. Вот и со мной говоришь… неладно! Надобно тебя ругать, а не хочется.
Шура. Не хочется, значит – не надо.
Булычов. Ишь ты! Не хочется – не надо. Эдак-то жить легко бы, да нельзя!
Шура. А кто мешает?
Булычов. Всё… все мешают. Тебе этого не понять…
Шура. А ты – научи, чтобы поняла, чтобы мне не мешали…
Булычов. Ну, этому… не научишь. Ты что, Аксинья? Что ты все бродишь, чего ищешь?
Ксения. Доктор приехал, и Башкин ждет. Лександра, оправь юбку, как ты сидишь?
Булычов (встает). Ну, зови доктора. Лежать мне вредно, тяжелею от лежанья. Эх… Улепетывай, Шуренок! Ногу не вывихни, гляди!
Доктор. Здравствуйте! Как мы себя чувствуем?
Булычов. Неважно. Плоховато лечишь, Нифонт Григорьевич.
Доктор. Нуте-ко, пойдемте к вам…
Булычов (идя рядом с ним). Ты давай мне самые злые, самые дорогие лекарства: мне, брат, обязательно выздороветь надо! Вылечишь – больницу построю, старшим будешь в ней, делай что хочешь…
Ксения. Что сказал, доктор-то?
Башкин. Рак, говорит, рак в печенке…
Ксения. Ух ты, господи! Что выдумают!
Башкин. Болезнь, говорит, опасная.
Ксения. Ну конечно! Всякий свое дело самым трудным считает.
Башкин. Не вовремя захворал! Кругом деньги падают, как из худого кармана, нищие тысячниками становятся, а он…
Ксения. Да, да! Так богатеют люди, так богатеют!
Башкин. Достигаев до того растучнел, что весь незастегнутый ходит, а говорить может только тысячами. А у Егора Васильевича вроде затмения ума начинается… Намедни говорит: «Жил, говорит, я мимо настоящего дела». Что это значит?
Ксения. Ох, и я замечаю – нехорошо он говорит!
Башкин. А ведь он на твоем с сестрой капитале жить начал. Должен бы приумножать.
Ксения. Ошиблась я, Мокей, давно знаю – ошиблась. Вышла замуж за приказчика, да не за того. Кабы за тебя вышла – как спокойно жили бы! А он… Господи! Какой озорник! Чего я от него ни терпела. Дочь прижил на стороне да посадил на мою шею. Зятя выбрал… из плохих – похуже. Боюсь я, Мокей Петрович, обойдут, облапошат меня зять с Варварой, пустят по миру…
Башкин. Все возможно. Война! На войне – ни стыда, ни жалости.
Ксения. Ты – старый наш слуга, тебя батюшка мой на ноги поставил, ты обо мне подумай…
Башкин. Я и думаю.
Звонцов. Что, доктор – ушел?
Ксения. Там еще.
Звонцов. Мокей Петрович, как – сукно?
Башкин. Не принимает