Платон и обещал вдове присутствие всех троих. Этим Настя сама себя вывела как бы за скобки их дружного дачного коллектива.
И так, Настя уехала, поставленная Ксенией на место.
Однако она не преминула потом позвонить брату и упрекнуть его в том, что он «Поёт с голоса своей мадам!», опять оскорбив ни в чём перед нею неповинного Платона.
И если теперь Ксению мучила её совесть, то Настю всё ещё мучили её интересы. Но они были теперь далеки от дачи Кочетов, как и интересы других их родственников.
Но 9 августа неожиданно позвонил пьяный Егор и, помня, что отец Платона участвовал в разгроме японцев, пространно поздравил его с годовщиной окончания второй мировой войны, икая, завершив свою речь риторическим вопросом:
– «За что проливали кровь наши деды и… бабы?!».
На благодарность и смех мужа трубку перехватила Ксения, слегка возмутившаяся пьяным откровениям свояка:
– «Егор! Ты опять выпил?».
А выслушав его неуклюжие оправдания, добавила:
– «Ну что ты мотаешься, как… в проруби льдинка! То примёрзнешь к краю, то оттаешь на середине!?» – по ходу нашлась она.
– «Да-а! Бороться с пьянством не просто!» – задумчиво заключил писатель.
А всю первую декаду августа страна боролась с дымами и пожарами. В эту летнюю жару были побиты все мыслимые и немыслимые температурные рекорды за всю историю человеческих наблюдений.
Более того, рекорд установила задымлённость, во всяком случае, в Центральном районе России – в Москве и Московской области. Природа словно доказывала руководству возрождающейся и усиливающейся России, что оно не всесильно, что лишь она главная сила на планете Земля.
И поэт опять разразился стихотворением:
Но дни всё идут, и не видно конца.
Уж многие люди опали с лица.
Морщины покрыли его. И загар,
Как будто от сильного пекла нагар.
Слегка похудевшие ходят в тоске.
Не ходят, а бродят, лежат лишь в теньке,
Пытаясь прохладу чуть-чуть всё ж поймать,
И ею себя хоть немного обдать.
Мы все без воды, как как будто без рук.
Далёкий не сможет помочь Учкудук.
Спасти от жары Учкудук мог бы ты.
Всему же виной сверх размеры страны.
Но вот воду дали, не так страшен зной.
Но мы всё рано Учкудук все с тобой.
Для нас ведь в пустыне надёжным был ты.
Теперь же ты стал нам предтечей мечты!
Вот, если б пожары ещё затушил?!
А то наши службы уже все без сил.
И торф на болотах горит, и леса.
И даже не видно в дыму небеса.
Но вот музыкальный услышал мой слух
Какой-то невнятный, но радостный звук.
Дождя долгожданная, частая дробь
Рождала зелёную, мокрую новь.
Всему же когда-то приходит конец.
Жара