амазонки на пахучих лошадях.
– «Они, что?! Лошадей не моют?» – возмутилась, зажав нос, Ксения.
– «Это кони! А они так же вонючи, как и козлы!» – уточнила Варвара.
Вначале прогулки Егор с Варварой показали своякам ближайший к ним Жёлтый пруд, северная часть которого оказалась давно приватизированной владельцами ресторана «Русь».
Его хозяева срыли один давно всем известный холм, построив на его месте летний павильон, и огородив свою территорию металлическим забором до самой воды. Кроме того в северной части пруда теперь виднелись гостиница, баня, купальня, изящный мостик, и другие экзотические постройки. Затем настала очередь и Тарелочкина пруда.
Компания свернула к нему, пройдя от своего дома на юг и повернув налево на просеку, ведущую к пруду мимо усадьбы Лесничества.
Но теперь по западному берегу пруда пришлось местами просто продираться под ветками поваленных деревьев.
– «Действительно, как в сказке! В этом есть даже что-то зловещее!» – не удержался от восхищения вслух Егор Алексеевич.
– «Ой, Вы со своей красотой меня на лыжне совсем замучили!» – первой не выдержала запыхавшаяся Варвара Александровна.
– «А жизнь вообще, как известно, даётся только один раз! И прожить её надо так, чтобы не мучить больно…» – сразу саркастически процитировал и с юмором прокомментировал писатель.
Но больше всех путешествие понравилось собаке. То она опережала лыжников, то останавливалась, зарываясь носом в снег, то, вытягивая шею, то ли принюхивалась, то ли прислушивалась к чему-то. И, как оказалось, не зря.
Вскоре Платон первым обнаружил на рыхлом снегу северо-восточного берега Тарелочкина пруда сначала следы зайцев, а потом и лося, не говоря уже о многочисленных следах различных птиц.
– «А жизнь-то продолжается!» – опять обрадовался Егор Алексеевич, из головы которого уже полностью выветрился вчерашний хмель.
Обойдя пруд по восточному берегу, пройдя через две дамбы, четыре лыжника и собака углубились в лес, пожалуй, на самый красивый отрезок лесопарковой лыжни, пройдя по ней почти вдоль речки Чечеры и её правого притока до угла пруда «Блюдечко», снова повернув на север, к даче свояков.
Варвара с непривычки уже подустала. Поэтому на развилке у молодого ельника они и разделились, тепло распрощавшись. Варвара, Егор и собака понуро поплелись в свою сторону, а Кочеты полетели в свою, пока на юг.
Довольные проведёнными сутками, Платон с Ксенией резво покатили в сторону своего дома – вниз, через лесопосадку, сначала к «Блюдечку». Но впереди их ждал очередной завал, но самый красивый, живописный из всех ими в лесу виденных. И Ксения опять не удержалась от фотографирования.
Видя, как тихой сапой через дебри молодняка крадётся Платон, Ксения вдруг вспомнила про кошек:
– «Интересно, а как там без нас наши киски?».
– «Наверняка греются на лоджии под солнечными лучами!» –