вам придется нас избавить, а то этот милый норд-ост немедленно бросит нас в снег к вашим ногам.
При упоминании фамилии Эттерсбергов девушка вздрогнула.
– Граф Эдмунд? Владелец майората Эттерсберга?
– К вашим услугам!
На губах незнакомки скользнула мимолетная усмешка.
– И вы были моим спасителем. Мы помогали друг другу выпутаться из беды? О, это неподражаемо!
– Мое имя, по-видимому, знакомо вам? – сказал Эдмунд. – Я тоже могу узнать…
– Кто я? Нет, граф, этого вы не узнаете ни в коем случае. Но я советую вам в Эттерсберге промолчать об этой встрече. То же самое дома сделаю и я, потому что нам все-таки изрядно попадет, если мы сознаемся, хотя мы с вами решительно ни в чем не виноваты.
Здесь самообладание покинуло говорившую, и она залилась таким звонким, веселым смехом, что Освальд с изумлением взглянул на нее, Эдмунд же, наоборот, тотчас стал вторить ей.
– Следовательно, между нами существуют такие тайные отношения, о которых я пока не имею ни малейшего понятия, – сказал он. – Во всяком случае, у вас, кажется, очень веселый характер, а так как вы ни за что не хотите раскрыть свое инкогнито, то разрешите, по крайней мере, посмеяться вместе с вами. – И он стал хохотать так же весело и от всего сердца, как и она.
– Карета готова, – прервал Освальд их бурное веселье. – Пора садиться.
Оба тотчас же перестали смеяться, и их лица очень ясно показывали, что такое вмешательство они считали очень неделикатным. Молодая девушка закинула головку назад, с головы до ног смерила говорившего взглядом и, отвернувшись от него, без лишних слов направилась к экипажу. Эдмунд, конечно, пошел следом, отстранил кучера, стоявшего у подножки, помог девушке сесть и закрыл дверцы.
– И я действительно не должен знать, кого именно столь милостиво, но, к сожалению, так ненадолго послал мне случай на моем пути? – спросил он, склонившись в окно.
– Нет, граф! Может быть, вы получите разъяснение в Эттерсберге, если мои приметы там известны. Я же ничего вам не скажу. Еще один вопрос! Скажите, ваш кузен всегда так учтив и участлив, как сегодня?
– Вы думаете так потому, что в продолжение всего пути он не сказал ни слова? Да, к сожалению, у него всегда такая манера относиться к незнакомым, что же касается его вежливости, – вздохнул Эдмунд, – то вы не поверите, сударыня, сколько раз мне приходилось вмешиваться, чтобы исправить этот его недостаток.
– Ну, вы относитесь к этой задаче с полным самопожертвованием, – насмешливо улыбнулась девушка, – и вообще у вас невероятная любовь к каретной подножке. Вы опять стоите на ней.
Эдмунд действительно стоял там и простоял бы еще долго, если бы кучер, взявшийся за вожжи, очень ясно не выказывал своего нетерпения.
Прекрасная незнакомка ласково кивнула Эдмунду головой и сказала:
– Благодарю