Если че, я на поле. Акакий Акакиевич Башмачкин

а которой мы играли в футбол. Я был там незаменимым игроком, задача которого – бегать по полю и путаться под ногами. Брат одобрительно кивал, если у меня получалось сбить кого-то с ног, а если соперник прорывал оборону и обводил меня, то брат прибегал и сам отбирал мяч у наглеца.

      Все мои друзья с соседних улиц каждый вечер отпрашивались у родителей одной и той же фразой «если че, я на поле!». Если ты помогал по огороду днем, то вечером наслаждался футболом. В противном случае, оставался дома и орал в подушку так, как будто это она тебя заставила заниматься ерундой весь день, чтобы в итоге родители тебе не разрешили идти играть. Были и те, которые втихую сбегали из дома, а потом мамы за шкирку забирали их обратно.

      Когда надоедало играть в футбол, мы играли в «Московские прятки», мне всегда было непонятно, почему они называются «Московские», но искать ответ времени не было, нужно было прятаться. Если надоедало играть в прятки, мы играли в догонялки с мячом. Но самой интересной была игра в "догонялки на заражение" (мы их называли "догонялки на размножение"). Когда ты дотрагивался до первого, кого смог поймать, он становился твоим союзником и теперь вы вдвоем придумываете план, как поймать третьего. Затем, когда третий пойман, он в вашей шайке и так до последнего.

      Однажды мне удалось долго оставаться последним, кого не поймали. Я залез на елку и сидел там всю игру. В неподходящий момент нос меня подвел и зачесался так, что пришлось чихнуть. Мою позицию обнаружили и несколько человек полезли на елки поблизости, а еще один полез на елку, на которой сидел я. Сдаваться не хотелось и мне пришлось прыгнуть с неизвестной высоты. После прыжка я сделал два шага, упал на колени и стал орать, что не могу дышать. Друзьям только это и было нужно – один из них, самый тупоголовый дотронулся до меня и сказал: «ну все, тебя поймали».

      Мало того что я не мог дышать и ходить, так меня еще так подло поймали. Я чувствовал, как слезы просились наружу, но плакать было нельзя. Причиной моей смерти в тот день было бы скорее предательство, чем нехватка воздуха. Старший брат понял, что все в порядке, когда я как, ненормальный начал кричать, что не могу дышать и умираю. Он сказал «если бы ты не мог дышать, то ты бы не смог так долго орать, как псих». Брат был прав. В тот день я не умер.

      На следующий день у меня был гениальный план, как остаться последним и выиграть. Вода(водящий игры) начал считать до 50. Я побежал так, как будто от этого зависела моя жизнь. План был такой: я убегаю в конец ёлок. Прыгаю в овраг, чтобы никто меня не увидел и сижу там, кормлю комаров до последнего.

      План сработал. Оставалось только ждать.

      – Всех поймали? – спросил кто-то.

      – Да, – ответил ему другой.

      – Нет еще, молодого не поймали, – сказал брат.

      – Ищите на ёлках, – крикнул противный голос.

      Ждать нужно было долго, поэтому я решил расположиться поудобнее и повернулся на спину. Комар укусил меня где-то слева от живота, и я стал чесать это место, но почувствовал что-то вязкое и теплое. Приподнял руку и в свете луны увидел, что она в какой-то жидкости. Я стал трогать левый бок, а потом посмотрел на это место – кровь пропиталась в шорты и футболку. Минут пять я лежал тихо и думал: "несмотря ни на что должен победить". Потом мне вспомнился фильм, в котором главный герой говорит своему товарищу:

      – Я потерял слишком много крови. Оставь меня. Мне конец.