жалась вдоль стенок, покуривая в рукав и вздрагивая при каждом внезапном звуке.
Словом, специфика «Криминального обозрения» предоставила Виноградову и его команде определенные преимущества перед коллегами из других средств массовой информации, но воспользоваться форой в пространстве и времени им не довелось.
– Ты хоть сработал что-то?
– Да строк на тридцать… Мало! – Патлатый репортер продемонстрировал Владимиру Александровичу исписанный листок блокнота.
– Остальное наврешь, – ухмыльнулся фотограф. – А мне что делать? Нету картинок… Нету!
Одной из сильных сторон газеты считались уникальные, недоступные другим изданиям снимки с «милицейской натуры». И Виноградов понимал профессиональное недовольство коллеги.
– Ну-ка… пошли туда, быстро!
Неподалеку, в служебном крыле павильона, открылась фанерная дверца. Под аккомпанемент старческих причитаний в торговый зал спустилась процессия: двое санитаров с носилками, врач и сержант в мятом кителе. На носилках, задрав к потолку грушеобразный нос, громоздилась опрятно одетая бабушка – лет восьмидесяти, не меньше. Весу в ней было под центнер, а голос чуть-чуть отдавал хрипотцой.
Оказавшись перед широкой аудиторией, бабка прибавила громкости:
– Ой, чего натворили, изверги! Замучили пенсионерку! Ой, нет больше моей моченьки – помираю… Ох, мамочка родненькая, пресвятые угодники!
– Да уж, нашли с кем воевать, – покачал головой оказавшийся рядом с Виноградовым шофер «скорой помощи». – Под горячую руку!
– Бывает… – пожал плечами Владимир Александрович. Что-то в этой сцене ему не нравилось. Не убеждало. – Может, просто перенервничала!
– Случайные жертвы – они самые страшные, – поддержал дискуссию о ментовском беспределе виноградовский фотограф. – Помню, в Первомайском…
– Ошибаетесь, молодой человек! Никакая она не случайная. – Прокуренный мужчина с лицом районного сыскаря вслед за процессией поравнялся с беседующими. – Здорово, Саныч!
– Привет, Паша. – Наконец появился хоть кто-то по-настоящему знакомый. Виноградов не помнил фамилии этого человека, но года четыре назад их свела судьба в Минеральных Водах. Вместе пили, вместе трясли коменданта на билетную бронь домой… – Ты где теперь?
– В УНОНе. У Голубчина.
– Где-где? – переспросил подоспевший с раскрытым блокнотом напарник Владимира Александровича.
– В Управлении. По контролю. За незаконным. Оборотом наркотиков, – отчеканил мужчина. Потом, оглядев шевелюру одного и серьгу другого собеседника, вновь повернулся к Виноградову: – Эти с тобой?
– Да. – Очень хотелось ответить отрицательно, но чувство долга возобладало. – Из «Криминального обозрения»!
– Ясно… Никакая она не жертва. И не случайная. – Это вновь адресовывалось фотокору.
– Цветочками, что ли, спекулировала?
– Читай!