сходит с ума, так как ты ей очень нравишься. Но самое смешное, что Валькирия так и не поняла, что, вообще, произошло этой ночью. Так что Горе повезло.”. И она звонко засмеялась: “Ой, даже и не знаю, что делать со всеми этими конкурентками!”. Она прильнула ко мне и зашептала на ходу: “Хотя меня успокаивает только одно, что ты пока чист… телом.”. И блеснув напоследок злобным взглядом, что определено предназначался мне, как предупреждение, она растворилась в воздухе. Но прежде, чем она успела сбежать, я успел сказать ей одно слово: “Сагхил.”.
Она тут же проявилась обратно с яростью в глазах: “Даже не вздумай! Я убью каждую…”. Я театрально удивился: “То есть теперь ты меня контролируешь?”. На что она поперхнулась, но нашла силы, подавить свою ярость и возмущение, но её слова так и сочились злобой: “И тебя я тоже убью. И плевать мне на связь душ.”. Я остановился, наверное, это выглядело со стороны очень необычно, что я стою по среди пустой улицы и разговариваю с пустотой. “Я начинаю закипать. И скоро, я чувствую, сработает Сагхил. А я не хочу быть для людей самым ужасным монстром в этом лесу.”– начистоту выпалил я. Кусая губы, Призрак долго молча смотрела на меня, но затем кивнула: “Тогда Огонь.”. Я расширил глаза, даже мой самоконтроль не смог справиться от неожиданного удивления, но она пояснила свои мысли “Ты можешь в процессе перейти в боевую форму. Я помню. И люди вряд ли переживут такое. Так что, это просто мой совет тебе.”. И она показушно отвернулась от меня, и уже только после этого растворилась в воздухе.
Я перемахнул через стену и рванул к молебну. Достигнув его, я стал шумно приближаться и, стараясь оповестить Ольгу о своем появлении, выкрикнул: “Эй! Огонек! Ты тут?”. И тут же увернулся от фаербола, выпущенного из щели. Я снова крикнул: “Я пришел поговорить! Я зайду?”. И заглянул в щель, фаерболов больше не последовало. Она сидел внутри у маленького костерка в позе лотоса, одетая в черную броню эльфийского разведчика. Я вошел и сел напротив неё. Она испытывающее смотрела на меня, а я убрал шляпу с плащом и закурил. Достал флягу и, предложил ей. Вот она не отказалась. Сделав пару глотков, она устало заговорила: “Я сама не знала.”. Я кивнул. “Не догадывалась. Ведь это оказывается из-за меня Лютик и Громила сошли с ума.”. Я снова кивнул. “Я не знаю, как это контролировать. Оно как-то само выходит. Все вокруг впадают в похоть. Ты даже не представляешь в какую! Тогда… даже Громила с Лютиком начали друг друга шпилить.”. Её передернуло от воспоминаний и она хрипло попросила: “Дай закурить.”.
Я протянул её трубку, а сам, забрав флягу и сделав глоток, спросил: “С кем у тебя договор? С какой сущностью?”.
Её повело от табака и, заплетающимся языком, она проговорила: “Это был какой-то дух огня. Не договор. Или договор. Обмен. Силу, что он дал мне, на то, что он станет частью меня. Ему нужно было тело… Как и всем вокруг… Всегда хотели мое тело…”.
Я уточнил: “Какой именно дух огня?”. Она впадала в дрему и, уже засыпая, бормотала: “Он… Она… Её имя…”. Она заснула, опустив голову на грудь. Я встал и, приблизившись к ней,