Попроси меня. Матриархат. Путь восхождения. Низость и вершина природы ступенчатости и ступень как аксиома существования царства свободы. Книга 8
то все остальные будут сметены гражданской войной и развалом революции… Мы знаем, что в настоящий момент в России происходит упорная, ожесточенная борьба за власть. В настоящий момент в России нет политической партии, которая говорила бы: дайте в наши руки власть, уйдите, мы займем ваше место. Такой партии в России нет»129, – Ленин с места заявил: «Есть». Церетели продолжил: «…Итак, господа, до сих пор в России не было ни одной партии, которая заявляла бы притязания на захват власти немедленно, но были такие заявления со стороны безответственных групп слева и справа…»130 Дождавшись своего выступления Ленин сказал: «Он говорил, что нет в России политической партии, которая выразила бы готовность взять власть целиком на себя. Я отвечаю: есть, – ни одна партия от этого отказаться не может, и наша партия от этого не отказывается: каждую минуту она готова взять власть целиком. (Аплодисменты и смех). Вы можете смеяться, сколько угодно, но если гражданин министр поставил нас перед этим вопросом рядом с правой партией, то он получит надлежащий ответ…»131 6 июня газета «Новое время» заметила: «Почему в дни свободы протянулась откуда-то эта черная рука и двигает марионетками российской демократии? Ленин!.. Имя ему легион. На каждом перекрестке выскакивает Ленин. И очевидно становится, что здесь сила не в самом Ленине, а в восприимчивости почвы к семенам анархии и безумия»132. В это время большевики, используя финансовый возможности, все больше разворачивают свою работу среди солдат, крестьянства, студенчества. Их влияние увеличивается в фабзавкомах, профсоюзах, Советах, сеть их организаций охватывает все новые и новые районы.
К началу лета 1917 г. Ленин переходит к развитию идеи вооруженных методов борьбы за власть. «Церетели, показавший себя в своей речи явным контрреволюционером, заявил, что с большевиками надо бороться не словами, не революциями, а надо их лишить всех, имеющихся в их руках, технических средств… Он проявил дикое бешенство, он требовал, чтобы большевики были партией, стоящей вне рядов революционной демократии… Рабочие должны трезво учесть, что о мирной демонстрации теперь речи быть не может. Положение гораздо серьезнее, чем мы предполагали»133, – заявил лидер большевиков 11 июня на заседании ЦК РСДРП (б): «Социалистический пролетариат и наша партия должны собрать все свое хладнокровие, проявить максимум стойкости и бдительности… Пролетариат Петрограда не даст им возможность сложить с себя ответственность. Он будет выжидать, копя свои силы и готовясь к отпору…»134 В стране складывалась ситуация, когда правительство и Советы всячески старались не допустить каких-либо массовых выступлений, а большевики, наоборот, всячески подстрекали народ на массовое выражение своего несогласия. «Всякие манифестации, раз они мирные, суть только агитация, и запретить