Попроси меня. Матриархат. Путь восхождения. Низость и вершина природы ступенчатости и ступень как аксиома существования царства свободы. Книга 8
брат слишком дешево отдал свою жизнь, не использовав ее так, как можно было это сделать на благо рабочего класса»22. Между тем, когда казнили Александра, девочке было лишь восемь лет, и доверять этим словам было бы крайне легкомысленно, равно как и выводам Марии о выражении глаз Владимира с громкими политическими амбициями (скорее всего, здесь поработала литературная корректура).
До 1887 г. никто не замечал у Владимира никакого интереса к общественным делам. Он не читал «крамольные» книги, имевшиеся у старшего брата Александра. Но после ареста и казни Александра, он попытался понять поступок брата и внимательно прочел его любимый революционный, а точнее сказать наивный фантастический роман «Что делать?» (г. и. 1863).
По сути, роман стал отражением чаяний русского общества и непосредственно его яркого представителя в лице Чернышевского, с его верой в доброе в людях, в их единение, гармонию… Роман является обычной мелодрамой, с вкраплениями некоторых взглядов автора, например, что человек эгоистичен лишь вследствие тех установленных рамок, в которых он находится, сам же он вполне доброжелателен; с представлениями лучшего обустройства общества, напоминающее (монастырское) общежитие, что любой товар достаточно быстро находит своего потребителя; с представлениями о светлом времени, когда женщины имеют равноправие с мужчинами; с представлениями города-рая с постройками из чугуна, алюминия (ценившийся тогда более драгоценных металлов) и хрусталя, при посредстве развития науки и использовании в труде лишь силу машин, человек же занят только легким, т.е. менеджерским управлением этими механизмами, т.е. фактически Чернышевский идеализм технологическо-технической стороной является западным аналогом, по общественному же строению фантастическим миром абсолютной непринужденности.
Роман «Что делать?» стал настольной книгой русской интеллигенции – взрослые дети, представители умственно ограниченной нации. Монастырско-общежитское устройство планируемого в романе государства с бартерными сделками, присутствует даже своя экономическая доказательная база лучшего мироустройства этого нового мира, монастыря высшей логики, а значит подразумевание неизбежности прихода данной формы существования – это абсолютный русский марксизм в миниатюре. – «…заблуждение не устоит1… Надо прибегнуть к радикальному средству. Оно рискованно, это правда; но при нем только риск, а без него верная гибель2… С такими людьми… нельзя иначе действовать, как нахрапом, наступая на горло3», и болезнь уйдет сама собой, как только больная Катерина Васильевна (Россия) «изменила свою волю4». «Жертв не требуется, лишений не спрашивается – их не нужно. Желайте быть счастливыми – только, только это желание нужно. Для этого вы будете с наслаждением заботиться о своем развитии: в нем счастье. О, сколько наслаждений развитому человеку! Даже то, что другой чувствует как жертву, горе, он чувствует как удовлетворение