сло́ва короля Вильгельма.
Они уже входили на постоялый двор, когда мы заметили бегущего к нам юного Гудзона.
– Что стряслось, малый? – спрашивает Босс.
– Марта, сэр! – крикнул он. – По-моему, она умирает!
Бедная крошка сгорала от лихорадки. На нее было страшно взглянуть. А Наоми тоже выглядела больной, и ее начинало трясти.
– Это все те рабы с корабля Босса, – сказала она мне. – Их продали на то самое бувери, где мы жили. Они были хворые, когда мы прибыли, а один умер. Уверена, мы что-то от них подцепили.
Но никто не знал, что это за болезнь. Моя малышка Марта горела всю ночь, а к утру еле могла вздохнуть. Мы с Наоми ухаживали за ней, но где-то посреди ночи с Наоми начало твориться то же самое. Я обмывал их холодной водой, чтобы уменьшить жар, но толку было мало.
Затем, уже утром, к двери подошла мисс Клара.
– Мисс Клара, вам сюда нельзя, – возразил я. – Не хочу, чтобы вы захворали.
– Я знаю, Квош, – сказала она, – но я хочу ухаживать за ней.
Я чуть не задохнулся, когда она так сказала, однако сразу же позвал Госпожу, чтобы та удержала мисс Клару подальше. И Госпожа сказала ей, что входить ни в коем случае нельзя. Но мисс Клара была себе на уме. Она не уступила бы даже Боссу и Госпоже. Она заявила, что не уйдет, пока не даст Марте какого-то целебного травяного питья, с которым пришла. И Босс сказал: «Тогда отдай его Квошу», но она отказалась. И вот она встала, придержала Марту за руку и дала ей отпить. Марта едва смогла проглотить, но это питье, может статься, и пошло ей на пользу, так как она притихла. После этого мне удалось выпроводить мисс Клару из комнаты.
А на закате моя малышка Марта умерла. Ее мать была настолько измождена, что вскоре после этого погрузилась в тревожный сон. Я же, не желая, чтобы с ней рядом оставался детский трупик, подхватил Марту и тайком снес во двор. И Босс разрешил мне положить ее до поры на конюшню, а ночью мне, видно, следует ее похоронить.
Когда я вернулся, Наоми пыталась сесть и все искала Марту.
– Где она? – спросила Наоми.
– Внизу прохладнее, – ответил я, не будучи в силах сей же час открыть ей правду. – Пусть полежит там.
Но в этот миг в окне послышались рыдания мисс Клары. Значит, ей сообщили.
– Она ведь мертва? – говорит Наоми. – Моя крошка Марта мертва.
Не знаю, что на меня нашло, но я не сумел ответить. И тогда Наоми опрокинулась на постель и закрыла глаза.
Позднее той же ночью лихорадка одолела ее не на шутку. Она тряслась и вся пылала.
– Я умираю, Квош, – проговорила она. – Нынче же и умру.
– Держись, сколько можешь, – ответил я. – Ты нужна нам, Гудзону и мне.
– Знаю, – сказала она.
Наутро пошел дождь. Всего лишь неспешный, ровный дождь. Я сидел с Наоми и не имел никакого понятия о том, что творилось в мире. Но днем во двор пришел Босс и спросил о Наоми.
– Ты слышал новости? – осведомился он потом. – Сегодня казнили беднягу Лейслера.
– Сожалею, Босс, –