Севернее, на границе Бельгии и Германии, немецкие войска рвались вперед, чтобы в кратчайшие сроки достичь Северной Франции, стремительно пройдя через Бельгию. В 1870 г. прусская армия, в которую входили баварские, саксонские и вюртембергские полки, с боями пробилась к Парижу. В 1914 г., впервые с момента объединения Германии, немецкая армия вознамерилась последовать ее примеру.
Британия, 4 августа объявившая войну Германии, не располагала войсками на территории континентальной Европы, и ей еще только предстояло сформировать, вооружить и переправить через Ла-Манш британские экспедиционные войска под командованием сэра Джона Френча, но решение об их отправке пока не было принято. В тот день, зная о нежелании британцев вмешиваться в конфликт на территории Европы, сэр Эдвард Грей заверил парламент, что у страны нет никаких обязательств, вынуждающих ее куда-либо посылать войска. В Адмиралтействе Германии были уверены, что британские войска не появятся ни в портах на севере Франции, ни в бельгийских портах на Северном море. Но когда немецкие адмиралы сообщили начальнику Генерального штаба генералу Мольтке, что сумеют быстро подготовиться к сражению, когда британские войска будут пересекать море, Мольтке ответил: «В этом нет необходимости, нам даже будет на руку, если наши армии на Западном фронте расправятся с французами, бельгийцами, а заодно и с 160 000 англичан».
4 августа в Ахене уверенность немцев в непобедимости своей военной машины выразилась в отданном кайзером «приказе дня», когда он призвал 1-ю армию Германии «уничтожить вероломную Британию и раздавить презренную маленькую армию генерала Френча» [14].
С первой же ночи после вторжения Германии бельгийские франтиреры, или вольные стрелки, вели из окопов и хозяйственных построек снайперский огонь по немецким солдатам, которые с самоуверенностью и видимой легкостью захватывали деревни в Восточной Бельгии. Этот непрерывный обстрел приводил в ярость немцев, считавших, что подло было стрелять в них после того, как они заставили бельгийцев отступить в открытом бою. Обер-квартирмейстер 2-й армии Эрих Людендорф позже вспоминал, как в самую первую ночь войны его разбудила «интенсивная стрельба, причем часть выстрелов пришлась по нашему расположению». Инцидент произошел в небольшом бельгийском городе Эрве. Британский историк Джон Террейн писал: «До 4 августа Эрв оставался целым и невредимым». Немецкий журналист, оказавшийся в городе через пару дней, обнаружил, что город «сровняли с землей». По его словам, из 500 домов в Эрве «уцелело только девятнадцать. Повсюду лежат трупы, везде пахнет гарью. От церкви остались одни развалины».
На Эрв возложили коллективную ответственность за ночные снайперские обстрелы. Немцы утверждали, что бельгийцы использовали гражданское население в военных целях, чтобы вызвать беспорядки за линией фронта. Бельгийцы ответили, что в ночных нападениях участвовали армейские подразделения, отставшие солдаты или ополченцы. По их словам, это были правомерные действия