Амона.
9 сентября отступавшие немцы пересекли Марну, а 13-го Эну: таким образом, с начала битвы все немецкие войска отошли назад на 96 километров. Больше они не подходили так близко к французской столице до самого лета 1940 г., когда жажда реванша и воздушные налеты добились успеха там, где расчет и стратегия потерпели поражение. И тогда совсем другое правительство, которое сбежало в Бордо, запросило перемирия. Но в 1914 г. такого быть не могло. В тот момент, когда французское правительство собиралось вернуться в столицу, немецкой армии, рассчитывавшей обойти противника с фланга, самой зашли во фланг. Французские и британские силы рвались на север, к побережью Ла-Манша, чтобы предотвратить немецкий прорыв на запад и не позволить врагу отрезать британцев от путей подвоза через Ла-Манш.
Операция «Бег к морю» стала второй фазой войны на Западе. Сэр Джон Френч предупреждал Лондон, что не следует недооценивать военную мощь Германии. «В любом случае нельзя забывать о том, что это прекрасно подготовленные солдаты под командованием лучших офицеров, – писал он Китченеру 7 сентября, во время немецкого отступления. – Все их передвижения отличаются слаженностью, целесообразностью и взаимной поддержкой, а для того, чтобы преодолеть усталость, которую они сейчас испытывают, им необходима железная дисциплина».
В свою очередь, немцы готовы были признать силу своих противников, которых еще недавно так презирали. «Из кустов вдоль реки, – писал во время отступления немецкий офицер, – появилась вторая стрелковая цепь, растянувшись с интервалами не меньше десяти шагов. Наша артиллерия бабахнула и задела, как и следовало ожидать, не более одного человека. Между тем вторая линия держала строй, наступая все ближе. Через двести метров вышла третья цепь, потом четвертая. Наша артиллерия палила как безумная, и все мимо. Пошла пятая, затем шестая волна, держа правильную дистанцию и четкие интервалы между стрелками. Это было великолепно, все мы невольно пришли в восхищение. Забавные фигурки в хаки уже заполнили равнину и подбирались все ближе».
«Уже пять дней мы преследуем противника, который раньше преследовал нас, – 10 сентября писал другу сэр Джон Френч, – и для немцев наступил настоящий ад. Каждый день мы берем в плен несколько сот человек, отрезаем массу транспорта и захватываем десять-двенадцать орудий, а земля усеяна мертвыми и ранеными немцами. Примерно то же было и вчера, и позавчера. Но все это пустяки по сравнению с их потерями после гораздо более серьезных столкновений с 5-й и 6-й французскими армиями. Они в самом деле спасаются бегством, а мы их догоняем».
Чуть позже во время немецкого отступления Фош, войдя в Фер-Шампенуаз, обнаружил, что застиг противника врасплох после ночи беспробудного пьянства. «Там была такая попойка, что сотни немцев вповалку отсыпались прямо в винных погребах. Несколько человек, как кошки, убегали по крышам, пока их не снимали пули». Добираясь до линии фронта на лошади, брошенной немцами при отступлении,