выдалось жарким, и спустилась на улицу.
Вмиг стало ясно, что и мир вокруг тоже не остался прежним. Первое, с чем сразу столкнулась Крис – это молчаливая драка молодой пары. Не слышалось криков или резких звуков ударов как в боевиках. Просто парень с девушкой бились словно насмерть. Это не был честный поединок, как в боксе – в ход шло всё: камни, палки, зубы, и именно поэтому девушка не уступала, шансы выглядели явно равными.
Самым непонятным было даже не то, почему вечно целующаяся по всем углам счастливая соседская парочка вдруг так возненавидела друг друга, и не то, что никто не вмешивался, а то, что на них никто не обращал внимания. Будто всё происходящие является нормой и это всего лишь два уличных кота дерутся за территорию, на что сцена собственно и походила.
Решив не вмешиваться и стараясь ничему больше не удивляться, Кристина прошла чуть дальше и взору предстали сразу две мрачные картины: пожилой человек, лежащий на площадке и дети, которые травят собаку. Определить состояние лежащего: пьяный он или мёртвый, не представлялось возможным, да и желания разбираться Крис не ощутила. Над пожилым человеком склонились две молодые модно одетые девушки и выворачивали его карманы, пытаясь найти что-то ценное. Им нужны были именно ценности – это стало ясно по тому, что одна из модниц пыталась снять с бедолаги ремень, на вид довольно дорогой.
Но гораздо более душераздирающей оказалась картина с собакой. Группа из пяти детей, лет по десять, загнали в угол дома дворнягу и с весёлыми криками (шло явно какое-то извращённое соревнование) разбрасывали возле неё петарды, не давая собаке убежать. Хотя Крис и не хотела вмешиваться, проигнорировать подобное натура девушки не позволила.
– Прекратите! – закричала Кристина, врезаясь в толпу детей и раскидывая их, как шар сносит кегли в боулинге.
Дети остановились, но разбегаться, как ожидала девушка, не стали. Сорванцы смотрели на Крис с недетским любопытством, что-то зловещее читалось в их взглядах. Так смотрят наделённые властью взрослые на выступающего перед ними молодого амбициозного наглеца, карьера, а возможно и вся дальнейшая жизнь, которого зависит от них.
Кристина закрыла глаза, глубоко вдохнула и сказала про себя: «Это всего лишь дети, пока ещё не люди, так что предъявить им нечего». Открыв глаза, она уже чувствовала больше уверенности, и практически не испытывала злости. Громко и чётко, не смотря на какого-то конкретно ребёнка, девушка сказала:
– Те, кто не хочет неприятностей, сейчас молча уйдут. Те же, кто хочет получить жизненный урок – могут остаться.
Как ни странно, желающих получить какой бы то ни было урок не нашлось, дети разошлись достаточно быстро, пусть и без спешки. Собака же всё это время никуда не убегала, дворняга абсолютно беззвучно вжималась в угол дома. Крис подошла поближе и потянула к собаке руку, желая убедиться, что серьёзных ран у животного нет. Без рычания или какого-либо ещё предупреждения, собака клацнула зубами воздух, где долю секунды назад находилась