она уже сама могла поесть, вот только ног будто и не было.
Настал день, когда врачи всё-таки решились сказать Лере правду. Видимо, убедившись, что она вполне стабильна, лечащий врач пришёл к ней, присел на стул рядом и, вздохнув, посмотрел девушке в глаза. Увидев жалость во взгляде доктора, Лера почувствовала, как внутри неё всё будто покрылось льдом. Предвестником приступа подступил страх.
– Иногда бывает так, – начал врач, явно не понимавший, как ему объяснить случившееся, – что от сильного испуга или стресса отнимаются ноги.
– Я… не могу… ходить? – в три попытки произнесла Лера.
– Из-за испытанного тобой… стресса… – заговорил лечащий врач, – голова забыла, что есть ноги. Это пройдёт само.
– Или не пройдёт, – помертвевшим голосом закончила за него девушка.
Это был конец. Такого сокрушительного удара судьбы Лера не ожидала. Ей было некуда идти, а теперь она была… Произнести это слово было страшно до ужаса, до паники, отчего бултыхнувшееся куда-то вниз сердце девушки вновь попыталось остановиться, но её опять спасли. Непонятно, зачем – теперь Лера не видела смысла жить. Она замерла где-то внутри себя, погрузившись в отчаяние, будто в воды холодного озера. Это была катастрофа.
Врачи, впрочем, так не считали. Они обучали девушку пользоваться коляской, которая, как была уверена Лера, останется теперь с ней навсегда. До самого конца жизни, которого вряд ли придётся долго ждать. Своему бывшему, её предавшему, она такая точно не была нужна, а родители… В том, что родители её не примут, Лера не сомневалась ни минуты. Это значило – ей негде жить. Такую, какой она стала, никто не примет, да даже не посмотрит!
Так прошли ещё две недели, а потом Леру просто выписали. Как они сказали – домой. Получив на руки свои вещи, девушка медленно покатилась по больничному коридору, прочь от палаты, принёсшей ей столько горя, уничтожившей её жизнь, надежды на будущее, всё. «Осталось только с моста прыгнуть», – подумала Лера. Но и тут она была не уверена, получится ли у неё теперь.
Она замерла чуть ли не на самом выезде с больничной территории, опустив руки. Ехать куда-то не было сил. Хотелось просто умереть, но Лера понимала, что мысль это плохая, потому что всё равно спасут, и будет только хуже. Поэтому она просто упёрлась взглядом в кроны деревьев, впав в какое-то странное оцепенение. Мыслей не было никаких, а её саму будто бы не видел никто, отчего девушка, пережившая очередную катастрофу, но не сумевшая с ней справиться, погружалась всё глубже в себя.
Лера не увидела въехавшую во двор больницы машину скорой помощи, не услышала скрипа тормозов, она просто смотрела на небо, на кроны деревьев, на облака и прощалась с этим миром, не надеясь уже выжить. Но вот подбросивший коллегу до больницы Сергей был иного мнения. Девушку он, разумеется, узнал, хотя сейчас она труп уже не напоминала. Разве что глаза… В прошлом старший лейтенант такие глаза видел не раз, поэтому сразу же понял, что испытывает