не привыкать, правда? Да и к трудам тоже. Я ведь рассчитываю не только на себя, Сандро и наших помощников из будущего, но и на свою мать, в прошлом датскую принцессу Дагмару, умницу и красавицу.
– Мишкин, – улыбнулась Мария Федоровна, садясь в соседнее кресло, – а, ты, оказывается, научился говорить умные комплименты дамам.
– МамА, – с легким поклоном ответил император, – это не комплимент, а всего лишь констатация факта. Я представляю, как вас всех шокировала моя предстоящая женитьба на японской принцессе. Но я ценю, что не услышал от тебя ни слова против. Масако-Мария совсем еще наивная девочка, к тому же попавшая в чужую для себя страну, и по отношению к ней я во многом чувствую себя не столько женихом, сколько старшим братом.
– Мишкин, – задумчиво сказала Вдовствующая императрица, – а так ли уж нужна была эта женитьба на японской принцессе?
– Нужна, МамА, очень нужна, – ответил Михаил. – Во-первых, в европейских королевских домах давно нарушен запрет жениться и выходить замуж за родственников, и там сейчас сплошь и рядом сочетаются браками с кузинами. Мой дедушка и твой отец, король датский Кристиан IX, не зря имел прозвище «Европейского тестя». Кровь Глюксбургов течет в жилах у большинства монархов Европы. Да и другие наши предки, начиная с Петра Великого, брали в жены исключительно европейских принцесс. Все это ведет к вырождению. МамА, обрати внимание, сколько среди европейских монархов и их наследников больных и умственно неполноценных. Я хочу, чтобы мои дети были умные и здоровые. Так что, МамА, женясь на Масако, я, с одной стороны, с точностью исполняю букву всех имеющихся на этот счет постановлений Закона о престолонаследии, а с другой стороны, буду думать над разумным изменением правил, чтобы потом моим потомкам не пришлось искать себе законную пару среди балерин и купчих.
– Ох, Мишкин, – тяжело вздохнула Мария Федоровна, – неужели все так безнадежно?
– Не знаю, МамА, – пожал плечами император, – но посоветовавшись со знающими людьми, я склонен считать, что деградация европейских монархий и переход ко всякого рода демократиям имеет в основном причиной именно биологическое вырождение правящих классов, погрязших в лени и разврате. Именно так, и никак иначе. Нам тоже надо будет что-то делать с нашим дворянством, подавляющее большинство которого в принципе не желает служить или заниматься чем-либо полезным. Указ «о вольности дворянской» следует отменить. Он подтачивает и разлагает саму основу российской государственности. Мне очень этого не хочется, но, похоже, исходя из государственных интересов, придется превратить всех дворян-бездельников в мещан. Конечно, сделать это можно будет только тогда, когда власть моя укрепится, а из всех преданно служащих будет создана опора трону. Но сделать это надо обязательно.
– Это же жестоко, Мишкин, – укоризненно сказала Мария Федоровна. – Эти люди не сделали тебе ничего плохого.
– Но и хорошего тоже, – парировал император. – Россия не может быстро развиваться,