Улыбаясь закончил конунг, но в его глазах, помимо радости была и печаль.
Солнце близилось к закату, а в доме воина стояла радостная атмосфера. Кубки бились друг об дружку, а ложки скребли об дно мисок. Все столы были заняты воинами Олафа, и их семьями. Молодой бард с бледно рыжими волосами пел песню.
Лишь в походах
Слава достается.
Лишь в набеге
Обретается покой.
В смерти ищется отвага,
И не страшны увечья нам
Поскольку впереди награда.
Бой. Золото. И треллы.
А на остром топоре
Найдется снова жизнь моя.
С любимыми я встречусь
В мире том, в который попаду.
Каждый воин, который, когда – либо слышал данную песню подпевал барду. Поскольку данная песня пелась в каждом набеге, если в хирд входил бард. И данная песня отражала все качества Лизийцев кто, когда – либо покидал родные берега и плыл за добычей.
Лудде слушал песню барда, но все внимание конунга была поглощено кипящему в котле мясному рагу, которое вот – вот должно было уже быть готово.
– Счастья для конунга! Пусть он некогда не знает печали. Сколль! – Прокричал не вполне трезвый крепкий, и широкоплечий воин Олафа.
– Сколль! – Зашумел весь зал.
Лудде взял со стола кубок, и поднял его над головой.
– Сколль! – Прокричал Лудде и принялся пить эль из своего кубка.
Позади каждых четырех людей, сидящих за столами, стояли трэллы, их обязанностями были забирать пустые ситулы, и приносить их обратно, полными до краев. Один трелл обслуживал стол конунга, за которым в данный момент сидели Рагнар сын Олафа, Олаф вместе со своей женой Хильдой, молодой Ромеец который говорил на Лезийском языке, и рядом с ним сидел Скаки. Место Лудде было между Олафом и Ромейцем! Согласно обычаям, конунг также отправил человека к Ромейскому кораблю, чтобы он передал приглашение конунга, но Ромейцы проигнорировали приглашение!
Конунг поднял в верх свою правую руку прося тишины.
– Друзья мои, если кого мучает голод, то пусть трэллы наполняют ваши миски горячим рагу. Ешьте и пейте. За мое здоровье, и мою скорейшую радость.
Моментально все гости закричали от радости. Лудде кричал, и улыбался вместе со всеми. Развернувшись к своему столу, конунг посмотрел на семью Олафа. Молодой Рагнар разговаривал, о чем – то со своей матерью. Жена Олафа, и мать Рагнара, до замужества с Олафом была первоклассной охотницей, а также она входила в каждый хирд какой только могла. Хильда были добычу с двухсот шагов ровно в глаз или сердце. И по молодости в плане выпивки, молодая охотница не уступала мужчинам. Встретились же они в набеге на земли Имелов, и между молодым воином Олафом, и молодой охотницей Хильдой моментально прошла искра страсти. И после дня их знакомства, этих двоих было не оторвать друг от друга. Они любили друг друга, везде где могли. А молодой Рагнар, был зачат перед возвращением в Ди – Бахт. Лудде знал, про счастливый союз своего человека и какой – то частичкой себя завидовал