но потом все-таки нажал на зеленую кнопочку.
– Алло. Ты где? В сортире рыгаешь, что ли? – Его голос еле пробивался из гула тяжелых электронных ритмов.
– Я домой еду.
– Как «домой»? Зачем? А я?
– Извини. Мне нужно было уехать.
– Как это? Зачем? А че нам с девчонками делать?
– Не знаю… Езжай с Мариной к себе домой.
– Мне же завтра в восемь утра за Айседорой… И там мама.
– Ну тогда не езжай… Короче, решай сам.
– Вот ты, блин…
Я погладил приятный на ощупь металл «Beretta» и ничего не сказал. Виталик положил трубку. Следующим утром он не заехал за Айседорой и потерял работу.
Вернувшись домой, я бросил пистолет на пол и, не раздеваясь, повалился на кровать. Глаза слипались, но заснуть я, как обычно, не мог. Через некоторое время поднялся с кровати и направился в ванную комнату. Набрав полную ванну, бросил в нее стакан морской соли, разделся и погрузился в горячую воду. Закрыл глаза и скоро заснул.
Глава 4
Я потерял работу через день. Утренний звонок от Алекса, моего агента:
– Привет. Будет в обед минутка? Заедешь в агентство?
– Что-то случилось?
– Пару вопросов обсудить нужно. Не по телефону. Буду ждать в час.
Моему агенту лет пятьдесят. Я отнюдь не гомофоб, но стареющие геи вызывают у меня определенную долю отвращения. Алекс весь какой-то цветастый и рыхлый, словно сваленные после праздника в кучу новогодние украшения. При этом он неплохой человек – наверное, гораздо лучше, чем можно было ожидать от кого-либо другого на его месте. Он умеет быть отзывчивым и великодушным.
В час пятнадцать я в кабинете у Алекса. Он опять кажется мне цветастым, хотя сегодня на нем черный сюртук, фиолетовая рубашка и бордовый галстук.
– Ты опоздал на двадцать минут! – Он встретил меня колючим взглядом. Раньше я не замечал за ним таких требований к пунктуальности.
– Извини. Пробки, – пожал плечами я.
Он кивнул головой на стул перед его письменным столом:
– Ты сам исчерпал свое время. Мне через пять минут уходить.
Я еще не успел сесть на стул, как Алекс придвинул ко мне документы:
– «Вирисчензе» отказываются от сотрудничества с тобой. Подпиши там, где галочка. «Проктер энд Гэмбл» тоже не утвердили твою кандидатуру. Че ты фигней страдаешь? Ты же не двадцатилетняя звезда, которая может себе такое позволить, и которой это еще на руку будет…
– Звезда… Если их интересует моя частная жизнь, – усмехнулся я.
Алекс молча посмотрел на меня испепеляющим взглядом:
– «Частная жизнь»… Кому на хер ты нужен?! – Вдруг вспылил он. – Кем вы все себя мните?! Достали… Все, с тобой я больше не работаю. Вторую бумагу подписывай, – он ткнул пальцем куда-то в документы.
Я покрылся испариной. Увидел в окне расплывчатые силуэты рабочих, ремонтировавших крышу на соседнем здании. Они