стоят на краю кровати, как чужие пальцы почти любовно затягивают петлю на его шее.
– Я. НЕ. ДАМСЯ. ТЕБЕ. – Коротко, запредельно громко и неразборчиво. Аверет не понимал, подчинились ли ему его собственные губы.
В последний момент его ладонь, тяжелая, словно чужая, скользнула под петлю. И пелена сна разорвалась, треснула как лед в полынье.
Больше не было северянки, но Аверет все еще был куклой. Умирающей, не принадлежащей себе оболочкой. Пока сознание не успело покинуть его, он до боли выгнул свободную кисть.
Горшки, оставленные им у входов в кельи, оглушительно лопались один за другим – вода в них вскипала, разрывая тонкие глиняные стенки. Проваливаясь в темноту, он расслышал крики.
Очередная и уже нежданная вспышка света означала лишь, что северянка проиграла. Он был жив, слышал взволнованные голоса послушников – они волокли его в госпиталь, подхватив под руки. Сложно было разобрать слова, заглушаемые его собственными хрипами. Тело непрерывно дрожало, все еще не осознавая победу. Не справляясь с собственным дыханием, Аверет снова и снова уходил во тьму. Очнувшись, он увидел перед собой аббата Карелла. Он смазывал его шею дурно пахнущей мазью, держа наготове бинты.
– У моей сестры гнилая кровь, – тихо, почти равнодушно говорил он. – Всю жизнь я боялся, что ты потеряешь разум. Магия – дар. Безумие – вот проклятие. Это случилось с тобой?
Аверет хотел ответить, но голос не слушался его. От бессилия и ужаса из глаз брызнули слезы. Он вырвался, только чтобы через пару шагов, задыхаясь в кашле, упасть у потухшего камина. Бездумно нырнув пальцами в угли, он выхватил один из них.
«ЭТО СДЕЛАЛ НЕ Я», – вывел Аверет дрожащей рукой на каменном полу.
– Ты отправишься в пещеры, Ивэн, пока я не пойму, что произошло, – сухо ответил аббат.
Юноша обхватил колени в надежде собрать собственное разбитое тело. Жизнь, так непросто вырванная у убийцы, больше не принадлежала ему.
ГЛАВА ВТОРАЯ
ПО СЛЕДУ
Каменный бор, Айриндор
Двое всадников неслись во весь опор по извилистому пути к поместью на вершине седой пологой горы. Их терзали усталость и голод, безжалостный северный ветер пронизывал их тела до костей. Осеннее солнце, освещавшее им путь, медленно, будто нехотя падало за четкую линию горизонта. Казалось, оно хотело узнать, что привело путников в эти пустынные промозглые земли. Но стоило только их вороным ворваться в незапертые ворота поместья, оно оставило их без защиты.
Один из всадников спрыгнул на землю и повел коня через пустынный двор, желая, наконец, напоить его. Старый слуга преградил ему дорогу в конюшню – его хозяйка не ждала никаких гостей.
– Мы приехали повидать леди Ингритт, старик.
Слуга осветил факелом путника, но не узнал его. Простая потрепанная одежда, побелевшая от придорожной пыли, не вязалась с его статью и тонкими чертами лица. Он казался слишком красивым, если бы не длинный белесый шрам, некогда пробежавший на поле битвы от уголка его глаза к губам, обезобразивший