в истинности этих слов. Только я могу сказать темна ли ее кровь.
– Ты не единственный Смотритель этих мест, – проговорил Тревор, отбросив наигранную любезность.
– Хранительница в замке? – тихо спросил маг, обращая взгляд на короля.
Аарон молча кивнул, подтвердив эту догадку. Его глаза были полны боли и надежды. Он был прикован к трону долгом, связан законами своего королевства и не мог защитить женщину брата, так много сделавшего для него. Он не мог даже приблизиться к нему в стенах этого зала, ведь должен был оставаться неумолимым.
– Она здесь, чтобы помочь тебе, – почти прошептал он, не отрывая взгляда от Моргана.
Хранительница Гудрун так и не смогла прижиться в городе – он был слишком шумным и суетным для нее. Морган не мог поверить, что из-за него она вновь оказалась в замке. Все это походило на обман. Аарон и Стейн, самые близкие ему люди, от кого он не мог ожидать лжи, прятали глаза от его пытливого взгляда. Он будто бы снова падал с утеса, чувствуя пронизывающий кожу страх. Это правда. Все, что они говорили, – правда. Он ощутил это, как только попытался услышать что-то кроме биения собственного сердца.
Неожиданно Стейн молчаливой тенью встал за спиной Моргана. Эйлейв был прав. Не стоило врываться в зал Совета, не стоило дарить Тревору возможность смотреть на себя с торжествующей улыбкой на лице. Морган поднялся и последовал за другом, оставив без внимания насмешку главы Священного караула.
– Все, что случается здесь, здесь и остается, – слова короля, обращенные к Совету перед тем, как эти двое покинули зал, звучали предостережением.
Стейн шел немного впереди. Он молчал, и Моргану это было дорого. Он едва находил в себе силы, чтобы продолжать идти, словно тяжелый камень взвалили на его плечи и заставили нести эту непомерную ношу. Он поборол волны, но пал от слова недруга. Тишина была благословенна для него.
Стейн проводил Моргана до покоев Хранительницы, пустовавших с тех пор, как она покинула Дагмер. Он вошел, не дожидаясь пока ноющее отяжелевшее сердце заставит его передумать.
Всего одна зажженная свеча стояла на столе, за которым его ждала седоволосая женщина. Гудрун неторопливо обирала нераспустившиеся бутоны собранных трав. Одарив мага ласковой улыбкой, она поманила его.
– Твоя прекрасная заступница явилась ко мне среди ночи и рассказала о беде. Бесстрашная, как настоящий воин. Она одна вела повозку в мою чащу, не боясь ни темного леса, ни разбойников, ни зверя, – голос ее успокаивал как журчащий ручей.
– Она и есть воин, Гудрун.
– Подойди же ко мне, мальчик, – темнота скрывала от нее лицо Моргана, но Хранительница чувствовала все его смятение. – Или ты страшишься старой женщины, любящей тебя подобно матери?
– Та другая девушка… – начал было он говорить, едва робкий свет свечи наконец коснулся его лица.
– Та, что опоила тебя?
– Где она?
– Тьма течет в ее крови, как быстрые воды горной реки. Хочешь ли ты, чтобы я освободила твою душу, Морган? – она бросила в чашу, стоящую