а вот павлин – нет… Любимое животное хозяина кабинета жалобно вскрикнуло и, несколько раз конвульсивно дернувшись, замерло навсегда.
– О, Боже! – ахнул Саул Кисович, подбегая к павлину, – Нет! Нет! Нет!!! Что я наделал?!
Он поднял птицу с пола и, не смотря на обилие крови, прижал ее к своему сердцу. Его дорогущий костюм был испорчен безвозвратно, но это его не беспокоило, он сидел на полу и, медленно покачиваясь из стороны в сторону, – заплакал.
Иван взял Давида за локоть и знаками дал понять, что им сейчас лучше тихо выйти.
Юноша согласился, и они покинули кабинет в молчании.
Глава 7
Молодые люди вернулись к ресепшену. К ним тут же подошла Маша и спросила:
– Что там у вас стряслось?
– Отец убил Кешу, – печально ответил ей брат.
– Что?!
– К сожалению…
– А хотел убить, видимо, меня, – вставил грустно Давид.
– Прости его, пожалуйста, – заступился за отца Иван, – У него нервов почти не осталось… С каждым днем все хуже и хуже…
– Ну, мне Кешу тоже жалко, – попытался пошутить Давид, – Мне помирать не страшно, меня бы Господь к себе забрал, а вот его – вряд ли.
– Перестань говорить глупости! – вспыхнула девушка, – Нам тебя тоже жалко…
– Тоже жалко, – улыбнулся Иван.
Молодые люди тихонько засмеялись. Вдруг в комнату вошел директор – весь окровавленный и обозленный.
– Иван! Быстро ко мне!
Молодой человек сразу послушался и прошел в кабинет.
– Светочка, – обратился Царев к секретарше, – Мне бы переодеться…
– Хорошо, Саул Кисович, я принесу, – почтительно ответила женщина.
С этими словами он вышел, бросив при этом ненавистный взгляд на Давида.
– Плохо дело, – покачала головой Маша, – Он Кешу очень любил, птенцом еще купил и воспитывал, как родного ребенка. Даже мне он столько внимания не уделял…
Иван вошел в кабинет и приготовился к очередной грозе. Но ее не последовало. Саул Кисович сел на свой трон и воззрился на окровавленные руки. Посидев так минут пять, он достал откуда-то из под стола бутылку коньяка, два бокала и поставил их на стол. Затем наполнил стаканы и протянул один из них сыну.
– Выпьем!
– Пап, я же не…
– Возьми! – тихо сказал директор, но в его голосе сверкнули молнии.
Иван не стал перечить, и принял бокал.
– За Кешу! – Поднял высоко вверх свой стакан Саул и, одним махом опорожнив его, поставил на стол.
– Ладно, теперь к делу, – вздохнул директор и снова воззрился на свои руки, – Ты знаешь, кто он такой?
– Давид?
– Да.
– Он племянник Самуила Храмова…
– Не просто племянник, сынок, – Поднял глаза Царев, – Он его собирается сделать наследником! А что это значит?
– Что?
– Не притворяйся ослом, Ваня! Ты же умный парень! Говори, что думаешь!
– Ну, возможно, будут какие-то кадровые перестановки…
– Какие-то