буркнула Вика.
– Очень надеюсь. Ты знаешь, от кого этот сюрприз? – Он кивнул на коробку. – У тебя здесь враги?
– Нет у меня врагов, только пара мелких мерзавцев.
– И эти мерзавцы уверены, что ты сперла ребенка, чтобы отомстить Евгении за какие-то ваши детские терки. Ну как это вообще? Тебе самой-то не странно?
– Не особо…
– Вика… Это ведь не шутки. Сегодня крыса, а завтра что?
– Я же сказала – разберусь!
– Чтоб я утром твою отрезанную голову тут обнаружил? Давай-ка мотай домой на автобусе или еще на чем. Я приеду через пару дней, как закончу с ремонтом машины.
– Это – моя земля, – по слогам произнесла Вика и сама себе удивилась. – Если кто-то хочет мне что-то сказать, я его выслушаю.
Лев взглянул на нее с заметным беспокойством, но промолчал. Произнеся над могилой крысы пару слов сожаления, он отправился намывать внедорожник, явно рассчитывая надолго себя занять, а Вика, вопреки его возражениям, пошла искать убийцу крысы.
Вариантов было много, даже чересчур, но начать она решила с тех, у кого имелись по-настоящему серьезные причины ненавидеть ее деда, а может, и ее саму.
Ветхий домишко все еще возвышался на холме под одинокой скрюченной березой, как и двадцать лет назад. Теплиц и грядок рядом не осталось, поросший мхом колодец, видимо, давно не использовали, детская площадка превратилась в кладбище металлолома, из которого уныло торчали ржавые качели. Вика почувствовала дурноту.
– Вика, ну Вика, слезай, я тоже хочу! – веснушчатый лопоухий мальчик ухватился за качели, чтобы их остановить, но Вика легким движением руки его оттолкнула, и тот оказался на земле.
Двое других мальчиков, тоже девяти-десяти лет, принялись заливисто смеяться над пострадавшим, а тот горестно разглядывал ссадину на ладони. Вике стало его жаль, но она не хотела этого показывать и раскачивалась все сильнее и сильнее, пока не послышался оглушительный треск.
Рухнув вместе с качелями, Вика пару мгновений посидела с ошарашенным видом, поднялась и озадаченным взглядом обвела поверженную конструкцию, прикидывая, как ей за это влетит. В доме хлопнула дверь, дядя Миша, папа мальчишек и хозяин качелей, торопливо приближался, на ходу доставая ремень.
– Простите, – тихо пробормотала Вика, – я не хотела…
– Кто? Кто из вас это сделал? – сурово осведомился дядя Миша.
– Я просто качалась…
– Кто из вас не уследил за безопасностью девочки, да еще нашей гостьи? Ну? Отвечайте!
Мальчишки потупились, стараясь не смотреть на отца, а Вика вдруг ощутила внутреннее торжество, почти всемогущество.
– А чего у вас качели ничем не закреплены? – нахраписто спросила она. – Так и шею можно свернуть!
Дядя Миша уставился на нее как на диковинную зверушку и, встряхнув ремнем, направился к ней. Лопоухий мальчик, которому так и не удалось покачаться на качелях, заслонил Вику собой.