петляла меж больших камней, мимо отвесной скалы. В одном месте шла по узкому уступу над пропастью… Перед глазами Егоркина мерно колыхался вещмешок сержанта, идущего впереди. Слышалось шуршание камней под ногами да тяжелое дыхание солдат. Воздуха не хватало, и хотелось вдохнуть как можно больше. По лбу и вискам Егоркина из-под панамы ползли струйки пота. Хотелось пить. Плечи и спина ныли. Теперь он лишь изредка поднимал голову, смотрел вверх, не видно ли душманов?
Прошли мимо очередной скалы, вышли на пологую площадку, и Егоркин чуть не ткнулся носом в вещмешок сержанта. Остановился, поднял голову и услышал:
– Мины!
Лейтенант Желтов проговорил негромко и хрипло:
– Привал! Можно по глотку воды!
Десантники снимали вещмешки, разминали плечи, садились на камни.
– Разминировать будут? – устало и тускло спросил Роман, опуская вещмешок рядом с Иваном.
– Наверное, – ответил Егоркин. Он вытер лицо и шею платком и быстро спросил у Романа, словно спрашивал о чем-то запретном: – Ты видел?
Палубин взглянул на Ивана, понял, что он спрашивает о гибели вертолета, и качнул головой.
– Нет…
– Страшно… Мгновение – и нету!.. И сделать ничего нельзя, как жук в банке…
– Может, так и лучше!
– Ну, нет! Я бы не хотел… Лучше со смертью глаза в глаза! Лучше на земле… – возразил Егоркин и почувствовал неприятную тошноту, холодок в груди. – Пойду на мины взгляну! – На месте сидеть было тяжко. Хотелось двигаться, что-то делать, чтобы забыть о предстоящем бое.
Он взял свой автомат с вещмешка и пошел меж куривших, переговаривающихся вполголоса десантников туда, где стояли командир взвода и оба сержанта и смотрели вслед трем десантникам. Они с автоматами, но без вещмешков спускались вниз по крутому склону, камни ползли вниз под их ногами, шуршали. Спускались они быстро и ловко, видно было, что ходьба в горах для них привычна.
Егоркин подошел к командирам. Хмурый лейтенант молча и вопросительно повернулся к нему.
– Товарищ лейтенант, разрешите взглянуть на мины! – обратился к нему Егоркин.
– Взгляни! Только ни шагу дальше!
Иван остановился и стал вглядываться в тропу. Вначале он ничего не заметил, смотрел слишком далеко. Потом шагах в трех от себя в щебне увидел круглую в рубчик мину. Она даже не замаскирована была. И дальше по тропе, и сбоку от нее он увидел еще штук пять.
– Знакомая игрушка? – спросил, подходя, Никифоров.
– Нет!
– Итальянские гостинцы…
Когда вернулись разведчики, отряд двинулся вслед за ними вниз. Мелкие камешки осыпались, шуршали. Иногда ползли, катились и крупные. Нужно было следить, чтобы не зашибло ноги впереди идущим. Потом чуть ли не на четвереньках карабкались вверх, придерживаясь за валуны. Обходили заминированное место с полчаса. Наконец, взмокшие, вышли на тропу, обогнули скалу.
– Привал, – вполголоса скомандовал лейтенант. – И не шуметь! – добавил он и обратился к радисту.
– Давай!
Чувство