я увидел твой взгляд…Осознанный взгляд. Я даже и подумать не мог, что ты и разговаривать умеешь, а ты назвал меня «идиотом». Это было словно кто-то вылил не меня ведро холодной воды, слова про план… Я понял, что ты еще не сдался, я знал, мне говорили, что в рабстве ты не первый год, и … я просто, я не мог после этого отпустить руки.
– Понятно, – протянула я, вот так вот, совершенно не подозревая ты становишься тем самым элементом, который побуждает кого-то придумывать не ясные тебе планы, давать клятвы и не сдаваться. Между нами повисла пауза.
– Но на счет твоей расы, – через какое-то время я все же решилась пройтись по больному и задать все же немного, но мучавший меня вопрос. – Ты сказал, что не можешь оборачиваться, но твои глаза, они как бы являются исключением?
– Что?
Глава 7
Уже было совсем темно, и холодно, кажется мне что температура неожиданно ушла в минус, вокруг же раздавались непонятное мне шуршание, не внушая никакого доверия. Кто его знает, что обитает в этих песках, и не хочет ли этот кто-то перекусить свежатиной. И вот в этой не совсем спокойной обстановке, на меня в полном непонимании смотрели два постепенно загорающихся глаза.
– Значит, – задумчиво протянула я, начиная стучать зубами, холод начал пробирать до костей. Невольно даже начинаешь задаваться вопросом, а не ждет ли меня смерть от переохлаждения, права слово – это будет совсем смешно. – Ты не знал, что твои глаза выглядят словно глаза волка? Светятся в темноте, да и зрачок? Он вытянут, как у хищника.
Мне только кивнули, все так же в неверии смотря на меня.
– И ты не мог этого не заметить?
– Мне бы сказали. – явно в потрясении ответил он мне.
– Понятно. И что это значит?
Ответа я прождала, кажется, целую вечность, думая лишь о том, что в этом богом забытом месте даже ничего поджечь нельзя, чтобы согреться…да и не чем поджигать, высекать огонь из пальцев я пока не научилась… Неожиданный смех застал меня врасплох. Волдор, смеялся как полный безумец, в окружающей нас обстановке это еще больше напрягала, хотя почему-то и не удивляла. Это была истерика, в какой-то момент он начал задыхаться. Если мы тут и сойдем с ума, удивлена ли я буду? Нет. От такой же истерики меня сдерживало только то что причин у меня вроде как было по меньше, да и слишком много безумцев на один квадратный метр не может привести не к чему хорошему.
– Тихо, – мне оставалось только его обнять. Он уткнулся мне куда-то в плечо и сжал так, что становилось трудно дышать. Руки сами начали гладить его по спине, а губы шептать, – Все хорошо, все хорошо…
Истерика продлилась у него довольно долго, приступ, казалось, никогда не закончится. Стоило ему перестать задыхаться, как он начал скулить, снова задыхаться, и вот казалось, что он успокаивался, как из его рта вырывался тихий смешок, который перерастал в совершенно не контролируемый хохот, и так несколько раз, пока он совершенно не выдохся.