Чувствую себя нашкодившим ребенком, настолько мне стыдно и… страшно. Что бы сделал Зордан за непослушание?
Перед мысленным взором проносятся картины того, как девушек привязывали к столбу в центре нашей деревни. А вот наказание у них могло быть разным: от плетей до… Зажмуриваюсь и задерживаю дыхания от картин того, как иногда поступали с девушками.
Знаю, что тут этого не будет… Но он же меня накажет все равно? За ослушание. Иначе же не может быть.
– Ты меня… боишься? – Керни проводит большим пальцем по моей щеке.
Гнев, который бушевал, словно утихает, а меня охватывает заботой, как теплым пуховым платком.
– Не тебя… – я сглатываю ком в горле и понимаю, что это действительно так. – Своего прошлого.
Внезапно земля уходит из-под ног. Керни подхватывает меня на руки и прижимает к себе. А я обвиваю его шею своими руками и кладу голову на плечо, чувствуя жаркий степной запах и понимая, как на самом деле замерзла в этом проклятом тумане и осенней вечерней промозглости.
Возможно, это первый раз, когда я просто позволяю себе ощущать. Не думать, не просчитывать, не ожидать чего-то от Керни. А просто испытывать все те эмоции, которые меня сейчас накрывают.
Доверие.
Ощущение заботы.
Тихая радость, что Керни рядом.
Он заносит меня в комнату и опускает на пол, все еще прижимая к себе. Утыкаюсь носом в его грудь, впитывая суховатый аромат летней степи, смешанный с запахом дыма и крови. Внезапно меня охватывает волнение: он же был на стене, не ранен ли?
– Ты как? – я упираюсь ладошками в его грудь, чувствуя под пальцами влагу.
Перевожу взгляд: вся рубашка в крови, как и теперь мои пальцы. Отчетливый след от меча… От волнения перехватывает дыхание, и я дрожащими руками расстегиваю пуговицы, чтобы проверить раны…
– Ну-ну, – раздается тихий грудной смех. – Мне очень нравится, что ты так спешишь оставить меня без одежды. Знал бы, что для этого нужно просто сказать, что мы женаты, не медлил бы.
Я замираю, распахнув глаза, и приоткрываю возмущенно рот. Я о нем беспокоюсь, а он!
– Все хорошо, Эйра, – он перехватывает мои пальцы и чуть-чуть сжимает. – Это была царапина, которую мой песец легко залечил. Но мне правда очень приятно, что ты беспокоишься обо мне. Значит, ты тоже начала чувствовать…
Он притягивает меня к себе, склоняется и замирает в миллиметре от моих губ:
– Ты же чувствуешь, да? – в голосе сквозит улыбка, дыхание Керни переплетается с моим.
Чувствую. И вместо ответа преодолеваю крошечное расстояние, которое сейчас кажется просто огромной пропастью, касаясь его губ своими.
Сладко. Нежно. Головокружительно. Даже несмотря на то, что практически невинно.
– На тебя сегодня свалилось слишком много, Эйра, – шепчет Керни. – Отдохни. Ложись спать. Завтра поговорим.
Неосознанно вцепляюсь ткань его рубашки.
– Стой…
– Утром, Эйра, все утром, – Керни обхватывает ладонями мои щеки. – Луноликая свидетель, как бы я сейчас хотел