невыносимой боли от частых приступов сына, когда он начинал биться головой о первую попавшуюся стену и неистово кричать, просто взять его в охапку, и сигануть с какой-нибудь высотки… Или после продолжительных бессонных ночей, то нескончаемой диареи у ребёнка, то просто потому, что Антона нельзя было угомонить, Снежана мечтала выпить снотворного и не проснуться.
Решение, открыть центр помощи для детей с подобным диагнозом, пришло неожиданно и его подсказала любимая мама. Осознание того, что не одну тебя за что-то «покарали» небеса, и есть люди, у которых тоже дети с подобным диагнозом, как-то по-новому заставили посмотреть на проблему. Если с мужем беда разрушила семью, то с открытием коррекционного центра для детей с особым развитием, нашлось множество тех, кого эта беда смогла сплотить, и не дать сойти с ума. Сразу две женщины вызвались в компаньонки, и спустя несколько месяцев, на основе одной из некоммерческих организаций по проблемам аутизма, центр заработал. Антону от этого легче не стало, но Снежана захотела продолжать жить, позволив своему сыну существовать в его собственном мире. Не пытаться выдернуть его из зоны комфорта, а просто дать жить параллельно этой реальности, видимой другим. Да, комплекс именуемый как «испанский стыд», когда тебе ужасно неловко за поведение другого человека, не прошёл. Особенно если этим человеком являлся твой родной сын, способный внезапно, в любое время начать кричать и топать ногами, бить локтем в одну точку, резать всё подряд, если в руках окажутся ножницы… Заладить, если зайдёт в общественный транспорт и там не окажется свободного места, чтобы присесть: «Дядя встать! Дядя встать! Дядя встать!». И так до бесконечности, пока этот самый дядя не встанет, или тётя, или бабушка, не важно, это мог быть человек любого возраста и пола. Но Снежана, начав работу, хотя бы могла отвлечься от своей беды и погрузиться в проблемы других, на фоне которых и её сын в какой-то мере был лучше, как бы злорадно это не звучало. Антоном продолжала заниматься бабушка и няня, из социальной службы помощи, положенная ему, как ребёнку с тяжелой степенью аутизма. А он продолжал расти, набирать вес и силу, но отставать в умственном развитие, раздражаясь на любые резкие звуки, не в силах долго фокусировать на чем-то своё внимание…
Приступы неуправляемого гнева иногда сменялись полной апатией. Жизнь, как на вулкане, в одной отдельно взятой семье, часто затрагивала и соседей по дому, «лавина» гнева выливалась на них топотом и битьём чем попало в стену, внезапными затяжными криками и воем. Ко всему этому у мальчика начались эпилептические припадки, виной которым стало невнимание социальной работницы, и её пришлось заменить на специализированную няню – тьютора…
Снежана пришла в себя от внезапно накативших воспоминаний о жизни, телефон в руках давно замолчал. Оглядевшись и поняв, что никому до неё нет дела, она выдохнула с облегчением. В этот самый момент высокий широкоплечий мужчина с подносом в руках подошёл к её столику и вежливо поздоровался.