сейчас сам язык не сломал, пока это выговорил? Можешь попроще выразиться?
– Я думаю, он тебя околдовал!
– Я бы почувствовала. Ну или хотя бы запомнила момент, когда он это сделал. Но я ничего такого не помню. Мы просто встретились, поговорили по душам, и поняли друг друга лучше. И вот в итоге решили попробовать еще раз
– Эвиет, я бы очень хотел, чтобы это было правдой. Но я не доверяю Азазелю. Ты слишком плохо его знаешь. Он способен на…. На что-то такое….
– Опять ты страха нагоняешь! Знаешь, раньше я и сама побаивалась. Но, как видишь, он нас не убил. И вообще ничего плохого нам не сделал. Он сейчас стал ко мне внимательнее, да и мои чувства заиграли с новой силой!
– Потому я и подозреваю, что здесь что-то нечисто….
– Ну хватит! Я же сама решила дать ему второй шанс, если меня что-то опять начнет беспокоить, мы просто расстанемся снова
– Просто? Ох, не думаю я, что это будет просто!
Бард даже не подозревал, что все это время Азазель следил и за ним, и за Эвиет. А следующим утром он исчез. Эвиет вполне могла бы заподозрить, что Азазель его убил. Но девушка словно и не заметила пропажи друга. Даже не обращала внимание на оставшиеся без присмотра вещи барда. На самом деле, он был жив, но тоже испытал на себе темную силу Владыки Ночи. Азазель внушил ему мысль забыть все бежать, куда глаза глядят. И больше Орсиса во Владычестве Асуров не видели. Владыка Ночи начал меняться и сам. Он заметил, что стал получать наслаждение не столько от чувств, испытываемых к Эвиет, сколько от власти над ней, которую ему давала тьма. Первенец и раньше не отличался особой учтивостью и следованием формальной вежливости, но с новым уровнем тьмы он стал еще грубее и резче. В один из вечеров, который он проводил с возлюбленной, его вдруг посетила мысль, что певица начала ему наскучивать. Об этом как раз и предупреждала Лилит: Эвиет стала слишком предсказуема, покладиста, и неинтересна. Возможно, теперь было самое время её отпустить. Азазель уже получил все, что хотел. Можно было развеять чары и отпустить девчонку восвояси.
Но что-то в его душе этому сопротивлялось. То самое новое и темное, что появилось еще тогда, когда он применил против Эвиет пелену тьмы. Эта довольно новая, но стремительно растущая часть его личности, требовала совершенно другого: полного обладания, абсолютной власти над несчастной девушкой. Глубоко поразмыслив, Азазель понял, чего именно хотела его «темная половина»: поглотить душу возлюбленной. Не как-то иносказательно, а в буквальном смысле. А что? Мысль дикая, но вполне осуществимая! Почему бы и впрямь не забрать у Эвиет душу, поглотить, растворить в себе без остатка? Она ведь и так ему принадлежит, осталось лишь перешагнуть последнюю грань…. Только вот как это сделать? Какой способ подойдет наилучшим образом? Азазель нашел ответ и на этот вопрос. Оставалось выбрать, где и когда привести в жизнь страшное решение.
Эвиет ликовала. Сбылась ее мечта! Несравненная Лилит собирала в Златом Граде большой фестиваль. Официально этот фестиваль значился, как торжественная церемония в честь начала дипломатических