всего три года. Но тётя Вера почти не общалась с моей мамой. Они так и не нашли между собой общего языка. И моя мама боялась её.
– Боялась? Вроде Вера Петровна не похожа на злодейку. Гостеприимная.
– Ну да. Только к своей семье она близко никого не подпускает. И твоей подружке не видать Гришу. Не даст она им вместе жить. Она и первую жену его не признавала. Внучку Алёнку привечала, а невестку видеть не хотела.
– Почему?
– Говорю тебе, никто не достоит её сына.
– Значит, они разошлись?
– Рита умерла. Уже лет пять прошло. Неожиданно заболела. Тётя Вера и дядя Ваня даже на похороны не приехали. Гриша сказал, что, мол, старые, куда поедут. Конечно, он же сын их, что он может ещё сказать. А потом дядя Ваня проговорился, что он хотел ехать, да тётя Вера его не отпустила. Это мне Алёнка сказала. И ещё она сказала, что Гриша тёте Вере, сразу после похорон, по телефону говорил, что теперь квартиру хоть не делить.
– Понятно. Извечный квартирный вопрос. Залазь в воду, она тёплая.
Анфиса скинула халатик, аккуратно сложила его на досках и опустила в речку ногу. Она осторожно спустилась с мостика, и мы с ней поплыли рядом. Пальцы мои молчали, и это хорошо, по крайней мере, хоть она не колдует.
– Анфиса, а где дочка Григория Ивановича сейчас?
– Она замуж вышла в том году, они с мужем в Екатеринбурге живут. Хорошая девочка. Но у неё обида осталась на тётю Веру, она к ним редко ездит. Если только отец её не заставит. С моими дочками перезванивается, мне иногда звонит, а про своих бабушку и деда даже не вспоминает. Не знаю, но мне кажется, что тётя Вера и со своими родственниками тоже не особо общается. У неё два брата родные в городе живут.
– А ты как собралась сюда?
– Сама не знаю. Я думала, что больше никогда сюда не вернусь. Дом матери я не смогла продать. Кому он тут нужен! Все нижние венцы уже сгнили, пол ходуном ходит, крыша худая. После похорон сразу закрыла его и уехала, на память несколько вещей взяла себе, и всё. А последнее время стала постоянно вспоминать деревню, даже сниться она мне начала. Вот и решила приехать. Не скажу, что Гриша обрадовался, когда я ему позвонила.
Она немного помолчала и добавила:
– И дело у меня здесь есть. Хочу кое-что узнать. Если получится. Много лет прошло.
– О матери?
– И о ней тоже. Она последние дни в больнице лежала. Когда я приехала, она уже не вставала. Её хотели уже домой выписывать, да она умерла. Тихо так, ночью. Во сне. Я утром пришла в больницу, а её уже нет.
– Она тебе что-то сказала перед смертью?
– Да, сказала.
Послышался смех Наташи и Григория Ивановича. Они нас догоняли. Григорий Иванович поднял целый водопад брызг на нас, проведя рукой по воде.
– Ну что, освежились? Или ещё будете плавать?
– Не хочу вылазить из воды. – Сказала я – А что местные не купаются?
– Купаются, только не здесь, а там, дальше по течению. Там как раз лягушатник для пацанов, бултыхаются целыми днями. Туда не поплывём, там по пояс всего. Поплыли обратно!
Мы