бы вы не изводили себя, мы съездим это подтвердить. Хорошо? Обещаю, мы будем осторожны. – я прилагаю всю свою убедительность, и женщина расслабляется, я это чувствую под своей ладонью. Она кивает, и я поднимаю взгляд на Кевина, который уже наготове.
Глава 13
В машине безумно холодно. Она стояла на морозе с того момента, как Кевин приехал сюда и кажется промерзла настолько, что, если по ней стукнуть, она потрескается и развалится. Харви каждый день прогревает свой внедорожник, когда находится неделю здесь, а Кевин видимо даже не думал об этом. И теперь он мучается, пытаясь её завести и не разрядить аккумулятор. С пятой попытки это удается, но это ещё не зеленый сигнал на старт. Кевин удаляется из машины, чтобы снять с нее сугроб снега. И вот после этого, когда машина прогрелась и через стекла можно было разглядеть дорогу, парень наконец-то врубает печку на всю мощь и мы двигаемся с мертвой точки.
– Знаешь, с таким успехом, зимой, здесь можно и кони отбросить, пока до больницы, например, постараешься добраться.
– Просто нужно думать о том, что может срочно потребоваться уехать в город. – смотря вперед, говорю я.
– Пф, ну извините, я впервые за долгое время остался у черта на куличках и всех тонкостей выживания не знаю! – огрызается Кевин. Я удивлённо на него кошусь. Кажется, он без настроения. Наверное, его утомила борьба с машиной, а затем и со снегом. Молча утыкаюсь взглядом на дорогу. Лучше помолчу.
Так мы едем некоторое время. Он не пытается завести со мной диалог, а я, с одной стороны, и рада. В машине стало намного теплее – это плюс. Минус – из-за повышения температуры запахи стали чувствоваться сильнее. А здесь им пахнет все. И от этого некуда не деться. И не деться от разговора, который в итоге, все же, начал Кевин.
– Извини, я слегка злился. Не на тебя, на ситуацию в которой оказался и… На себя, наверное, – рассуждает Кевин. Я кошусь на него с любопытством. – Знаю, что не должен был сорваться на тебя, но так уж вышло.
– А сейчас? Айболит, уже не злится? – колко спрашиваю я, чувствуя, как в груди наливается ликование. Даже сердце стучать сильней стало. А вообще, приятно, что он извинился.
– Оливия. – недовольно вздыхает парень, но на его лице проскальзывает улыбка. Мне плохо видно его лицо, ведь мы едем по лесу и солнце уже спряталось, но все же я это замечаю.
– Почему тебе не нравится?
– Это вовсе не брутально.
– А шпионка брутально? – не подумав, ляпаю я.
– Это… Сексуально. – подумав, произносит Кевин. Черт. Под меня снова сунули иголки. – Боже, Оливия, да ты недотрога. Чуть что коснись подобных тем, ты вся заливаешься краской и уводишь глаза как маленький пристыженный ребенок.
Я краснею ещё сильней. Прям чувствую, что я стала багровой. И самое ужасное, это видно даже в темноте! А мне и скрыться некуда. Я прижимаю голову к шее, надеясь, что ворот куртки немного скроет мою неловкость на лице.
– Серьезно, Оливия, в чем дело?
– Ни в чем, всё нормально.
– Это звучит как: Отстань,