которого было очевидно, что отходил он умыться. Место для него было достаточно, но когда он лёг привычным образом, посмотрев недолгое время в потолок, мужчина повернулся лицом к драконихам, устроившимся слегка отстранённо.
Эмелиассу было сложно выдавить из себя даже несколько слов, настолько сильно было стыдно, но в то же время, искренне хотелось показать, что свои ошибки он понимает, а главное, что готов их исправить. Поэтому, когда появилось немного сил, Эмелиасс произнёс:
– Простите, что стал таким высокомерным в своей работе… – В голосе стала появляться дрожь, но Эмелиасс старался продолжать говорить, – Я не должен был раньше поддаваться на такое формирование себя, но не смог… В данный момент, я не могу сказать, что сразу же смогу измениться, потому как на любое изменение требуется время… Но эта часть меня ранит вас, и я хочу сделать так, чтобы в будущем вам не пришлось из-за этого вновь испытывать эти чувства…
– Скажи нам, – Немного строго сказала Констанция, не открывая глаз, – Ты этого хочешь, только потому что это мешает нам?
– Да… – Эмелиассу было тяжело, но иначе ответить он не мог, – Но не потому что для меня самого эта часть меня противна или потому что я хочу вам «угодить»… Дело в том, что для меня ваше счастье – приоритет, к которому я стремлюсь… Я не способен на многое, но стараюсь делать всё, что помогает этому, потому и ставлю сейчас данный ответ…
– Эмел… – Сказала Сьюзи, слегка дрожащим голосом, – Ты же и сам понимаешь, что нас не устраивает такое отношение, даже стараясь увидеть в нём благородство…
– Знаю… Но я обещал быть с вами честным… Ваше счастье – для меня неоспоримый приоритет, и потому же, когда счастливы – счастлив я… Мне невероятно больно осознавать, что я сейчас делаю вам больно, что меня пытались обмануть, чтобы неверно рассмотреть вердикт, но именно вы мне помогли это увидеть… Вы делаете для меня столь многое, что я хочу отплатить вам тем же, но при этом понимаю, что на часть уйдёт больше времени… Потому же я даю вам своё слово, что исправлюсь…
Девушки немного помолчали, переговариваясь между собой в своих разумах, после чего Аллери, ранее молчавшая, ответила:
– Мы принимаем твоё слово, но и ты пойми, что я или Констанция так быстро тебя тоже простить не сможем… Для всего нужно время, да, и мы готовы поверить, что ты всё ещё можешь держать свои слова, просто… То как ты равнодушно всё говорил, когда изначально отказал в помиловании, звучало очень разочаровывающе…
– Конечно… Мне приятно знать, что вы готовы дать мне время… Для меня это многое значит, – После этих слов, Эмелиасс снова лёг на спину, начав смотреть в потолок.
По его щеке шла слеза, так как эмоции становилось сложно сдерживать. КАС же этого не видели, потому что продолжали занимать изначальное положение, только лишь у Сьюзи тоже пошла еле заметная слезинка, поскольку ей уже было больше жаль любимого, чем обидно.
После пары минут молчания, за которые никто не уснул, тишину разрушили звуки движения в постели.